Буря

Шекспир Уильям

Да, Карфаген, смею вас уверить.

Антонио

Он своей болтовней способен творить чудеса.

Себастьян

Поднимать из праха дома и крепостные стены.

Антонио

Какое еще несбыточное дело окажется для него легче легкого?

Себастьян

Наверно,

он положит этот остров себе в карман и отвезет сыну в подарок вместо яблока.

Антонио

А зернышки посеет в море, и из них вырастет целая куча островов.

Гонзало

Что?

Антонио

Ничего. На здоровье.

Гонзало

Государь, мы говорили о том, что наше платье выглядит таким же новым, как во время бракосочетания вашей дочери, царицы Туниса.

Антонио

И самой редкостной царицы, которая была там когда-либо.

Себастьян

Не забудь присовокупить — со времен матроны Дидоны!

Антонио

Да, матроны Дидоны. О матрона Дидона!

Гонзало

Не правда ли, ваше величество, мой камзол выглядит как с иголочки?

Антонио

Вернее, с рыболовного крючка.

Гонзало

Как в день бракосочетания вашей дочери?

Алонзо

Вы уши мне наполнили словами,

Противными рассудку моему.

Увы, зачем я этот брак затеял?

При возвращенье потерял я сына;

А дочь так от Неаполя далеко,

Что свидеться мне с ней не суждено.

Мой Фердинанд, мой царственный наследник!

Добычею каких морских чудовищ

Ты стал?

Франсиско

Быть может, государь, он жив.

Я видел, как боролся он с волнами,

Как грудью он встречал напор валов

И побеждал их бешеную ярость.

Он, голову отважную вздымая

Над пенистыми гребнями, их с силой

И с ловкостью руками рассекал

И приближался к берегу. А скалы,

Подточенные морем, перед принцем,

Как будто бы стремясь ему помочь,

Склонялись ниже. Я не сомневаюсь,

Что спасся он.

Алонзо

Нет, нет, мой сын погиб!

Себастьян

Что ж, государь, себя благодарите

За горькую потерю. Вы Европе

Не захотели дочь свою оставить,

Вы африканцу отдали ее.

И скрылась дочь

навек из ваших глаз,

Которым остается только плакать.

Алонзо

Прошу тебя, молчи!

Себастьян

Мы на коленях

Вас умоляли изменить решенье.

Бедняжка, чистая душа, страдала:

Покорность в ней боролась с отвращеньем.

Что ж вышло из того? Погиб ваш сын;

В Неаполе осталось и в Милане

Намного больше безутешных вдов,

Чем жен, которым мы вернем супругов.

И в этом виноваты только вы.

Алонзо

Я и утратил больше, чем другие.

Гонзало

Синьор, как ни похвальна прямота,

Сейчас она груба и неуместна.

Накладывать на рану должно пластырь,

А вы лишь растравляете ее.

Себастьян

И очень хорошо!

Антонио

Как истый врач.

Гонзало

О государь, отчаиваться рано!

Вы пасмурны, и вот нам всем темно.

Себастьян

Как — всем темно?

Антонио

О да, весьма темно.

Гонзало

Когда бы эту землю дали мне…

Антонио

Засеял бы весь остров он крапивой.

Себастьян

Репейник тут везде бы насадил.

Гонзало

…И королем бы здесь я стал, то что бы

Устроил я?

Себастьян

Уж верно, не попойку —

По той причине, что вина тут нет.

Гонзало

Устроил бы я в этом государстве 8

Иначе все, чем принято у нас.

Я отменил бы всякую торговлю.

Чиновников, судей я упразднил бы,

Науками никто б не занимался,

Я б уничтожил бедность и богатство,

Здесь не было бы ни рабов, ни слуг,

8

Устроил бы я в этом государстве… — Вся эта речь Гонзало об идеальном устройстве человеческого общества является прямым отражением того места из «Опытов» Монтеня (кн. I, гл. 30), где дается картина морально чистой жизни дикарей, близкой к состоянию первобытного коммунизма.