Бык в загоне

Воронин Андрей Николаевич

Глава 5

Вот уже второй день подряд Сергей Никитин следил за Луценко. Жизнь генерального директора фирмы «Рента» не отличалась большим разнообразием впрочем, примерно то же самое можно было бы сказать о жизни почти любого постсоветского бизнесмена.

График его передвижений по Киеву был до предела прост. В восемь тридцать утра бизнесмен выезжал из дома на левом берегу Днепра в сторону офиса — как правило, через мост Патона Весь день должник Злодея проводил на работе. Правда, отследить его перемещения внутри здания

было невозможно, да Никитин и не ставил перед собой такой задачи. Около девяти вечера коммерсант возвращался домой — и все.

В общем, ничего заслуживающего внимания Сергею заметить не удалось. Если не считать неприметного синего «Москвича», который появился к концу второго дня и проделал весь путь от улицы Красноармейской до подъезда дома Луценко в районе Русановки.

Совпадения быть не могло, владелец «Москвича» делал ту же работу, что и Сергей.

Синий «Москвич» замер в нескольких метрах от машины генерального директора. Причем около часа из его машины так никто и не вышел. Убедившись, что его не заметили, Сергей вернулся домой.

Он тут же позвонил Лысому.

— Толик, это я, Сергей. Всего на пару слов, — сказал Никитиню. Помнишь наш разговор по поводу того негодяя?

— Барыги, что ли? — уточнил Лысый.

— Вот-вот.

— Что случилось?

— Ты своих пацанов снял с наблюдения?

Сопко ответил не раздумывая:

— Как договаривались, а что?

— Да так, ничего, — Сергей выдержал паузу, — просто нашего бычка еще кто-то пасет.

— Это не мои, точно, — заверил друга Анатолий. — Отвечаю…

— А чьи же тогда?

— Понятия не имею.

Никитин повертел трубку в руках и, стараясь не выдать своей озабоченности, сказал:

— Тогда извини, спокойной ночи.

— И тебе тем же по тому же месту, — ответил Сопко и повесил трубку.

А Сергей крепко задумался.

* * *

А безвыездно сидевший в Берлине Самид Мирзоев тем временем продолжал строить радужные планы своих побед: для этого у него было все — и деньги, и время, и люди, а главное — дьявольское желание стать хозяином всего на свете…

Мирзоев с детства представлял себя большим начальником. Однако его неудовлетворенное тщеславие не могло быть утолено на берегу Каспийского моря, в прекрасном белом городе, построенном жадными до нефти англичанами. Поэтому с приходом к власти Горбачева он отправился в Германию попытать счастья.

В действительности его и там никто не ждал.

Отец отговаривал его от поездки на чужбину.

— И чего тебе не хватает? — спрашивал Мирзоев-старший. — Институт окончил, можем тебя устроить в районный исполком или, хочешь, откроем кооператив, слава Аллаху, не нищенствуем, скромная копейка всегда имеется, старый Мирзоев, конечно же, кривил душой: на самом деле его капитал был прямо пропорционален занимаемой более пятнадцати лет должности.

Однако Самид поступил по-своему и поселился в Западном Берлине, получив вид на жительство и право на работу, и, как оказалось, не ошибся.

Используя подаренные отцом деньги, он

занялся спекуляцией, отправляя в Союз дешевый ширпотреб и получая от этого огромные барыши.

Через пару лет дело развернулось с еще большим размахом.

Теперь Мирза, как уважительно называли его соплеменники, важно раздувал щеки и раздавал указы работающим на него землякам, которые челноками следовали через границу, везя на родину джинсы и дешевые двухкассетники, а обратно контрабандой — золото и валюту, не брезгуя даже столь любимой на Западе русской водкой, черной икрой и расписными матрешками.

Жить бы человеку и радоваться, если бы не одно «но» — неудовлетворенное тщеславие и мания величия.

Еще до того, как Мирза открыл свой план Тахиру, его «посол» Палад встретился с одним из высокопоставленных работников Министерства внутренних дел Украины и передал тому деньги за арест якобы когда-то досадивших Мирзоеву криминальных авторитетов, подчеркнув при этом, что они делают одно общее дело.

Тогда же было намечено два десятка крупных целей в Киеве, Одессе, Харькове и Крыму.

По странному стечению обстоятельств в этом списке оказался и Луценко, ни сном ни духом не подозревающий о нависшей над ним опасности..

«Москвич», на который обратил внимание Никитин, принадлежал одному из боевых звеньев мирзоевской группировки. Однако об этом ему предстояло узнать позднее…

Сергей, поморщившись, посмотрел в сторону «Москвича» и подумал, что это, может быть, простое совпадение Однако секунду спустя он с негодованием отбросил эту мысль.

Совпадений в подобных вещах, как правило, не бывает, тем более, что тут завязаны очень большие деньги, а Луценко, по справедливым догадкам Никитина, был в Киеве не самым бедным человеком.

Пока же Сергей, терзаемый многочисленными вопросами, продолжал наблюдение уже не столько за директором «Ренты», сколько за пассажирами «Москвича», прикидывая в уме, кем же они могли быть посланы.

Ранним апрельским утром Никитин подъехал к дому Луценко.

«Москвич» уже был на месте.

Выйдя из своей машины, Сергей подошел к загадочному автомобилю. Он увидел в салоне троих кавказцев, лица которых нельзя было назвать доброжелательными.

— Кацо, — обратился Сергей к водителю, держа в правой руке незажженную сигарету, — огоньку не найдется?

— Вах, какой я тебе кацо? — возразил тот.

— Ну извини, — Сергей изобразил на лице смущение, — так как с огоньком?

Водитель достал из кармана и протянул ему зажигалку. Не спеша прикурив, Сергей вернул ее владельцу. Удаляясь, он еще раз взглянул на автомобиль. Кавказцы уже забыли о нем и направили свои взгляды в сторону подъезда.

Сергей включил магнитолу и, поймав какую-то легкомысленную мелодию, задумался. Его мысли были прерваны гудком автомобильного клаксона.

«Вольво» Луценко стояла у подъезда, за рулем сидел незнакомый парень лет двадцати с необъятной спиной и маленькой головкой с ежиком коротко стриженных волос, возвышающейся над широкими плечами.