Быль о ратнике Антипе и нечистой силе
Шрифт:
– Я уже стар, всю свою жизнь скитался я по свету, верно служа тебе. Знал я нужду, был бит и преследуем неоднократно за верность тебе, но не вкусил я по сию пору сласти безбедной жизни и упоения власти. И теперь я прошу тебя, хозяин мой: сделай меня князем над князьями, царем над царями, дай мне всех благ, что не пожелаю я: богатств, пышных дев, изобилия пищи, да пусть всяк, на кого не взгляну я, станет до смерти своей моим холопом.
Бес, сощурив красные очи свои, оскалился в улыбке:
– Мне посильна твоя просьба, мой алчный колдун! Могу я даровать тебе и власть, и богатство, но ты просишь многого, несоизмеримого с твоими заслугами, а потому я потребую от тебя сослужить мне еще одну службу, по выполнении которой и твоя просьба будет исполнена!
– Все, что не пожелаешь, я выполню!
– склонил голову Темный человек.
Улыбка беса стала еще лукавее, а хвост его так и вился по сторонам.
– Приведи мне на заклание сотню человечьих душ, колдун! Сведи их к дальнему речному затону - в давнее время было там языческое капище - и погуби! А помогать тебе в том деле станут братец мой водяной, и сестрицы - кикиморы, да русалки.
– Хозяин мой!
– взмолился старик -Я так стар! Мне не по силам исполнить твоей тяжкой задачи! Прикажи другую - и я не посмею тебе перечить!
– Нет!
– отвечал бес- Мне нужна сотня душ, и ничего иного! В этом деле я помогу тебе! Известно мне, что ты преизрядный музыкант, а потому возьми себе в подспорье вот это!
Перед колдуном упала наземь невзрачная дудочка - жалейка.
– Тот, кто услышит музыку этой дудочки, пойдет, танцуя, вслед за тобою. А ты заведи его туда, куда я указал. И погуби! Сроку тебе даю, как и ты мне указал, три года, и ни днем более!
С этими словами бес стал пятиться назад, в темноту дальнего угла овина. Красные глаза его растаяли в темноте. Снова раздался громкий хлопок и во все стороны из угла полетели алые искры, падая на сухие снопы сена. Занимался пожар.
Выбегая из горящего овина, старый колдун ни разу не оглянулся. Он бежал прочь с чужого хутора, сжимая в руках дудочку. Бежал он навстречу безбожному злодеянию, кое ему предстояло совершить.
Немного времени прошло с той ночи, как в окрестных хуторах да деревнях стали пропадать люди - и старые, и молодые - все как в воду канули: нежданно и безвозвратно. Заработается в поле семья - а к ночи их
СТРАШНЫЙ КЛАД
Средь всех божьих созданий человек взял верх и умом, и силою, и нет ему равного существа в этом мире. И не было у Господа более возлюбленного дитя, чем он. Но и лукавый не дремал, глядя на человека. Вино, оружие и деньги Но с течением веков и худыми своими сторонами стал он отличен - сребролюбием, алчностью, завистью и прочими пороками. А когда те дурные качества находят себе единовременно место в одном человеке - так то совсем худо. Не обошли те грехи и Антипа с Данилою.
Много водил их старый жид по лесным погостам в поисках заветной могилы, много гробов разорили разбойники без сожаления и раскаяния, и всё более разгоралась жажда легкой наживы в черных сердцах их. Крепкие прежде товарищи до рукоприкладства ссорились при дележке своей неправедной добычи. Уже не испытывал отвращения к своему новому промыслу Антип, а молодой Данила и вовсе был рад, что отвадил их с товарищем старый жид от разбоя на большой дороге, предоставив им труд хоть и не почетный, зато мало хлопотный и прибыльный.
Сам же старик всё больше мрачнел, не находя в указанных им могилах своей заветной вещицы. Он в сердцах топал ногами, сквернословил и ругался, плюя на потревоженные его работниками останки. И так продолжалось раз от раза.
В обозначенный стариком день и час Антип с Данилою, недавно пробудившиеся от пьяного сна, явились на лесную опушку. Уже ожидавший жид сухо поприветствовал их и взмахом руки позвал за собою. Он шел быстро, так что товарищи едва поспевали за ним. Шел он долго. Миновал и лес, и все уже знакомые разбойничкам места, и всё больше удалялся от деревни. Кругом раскинулась бескрайняя степь с колыхаемыми ночным ветром высокими травами
– Эй, старик, далеко ли еще?
– спросил Данила - Скоро светать будет!
– Почитай, добрались - не оборачиваясь, отвечал старик.