Былое и думы.(Предисловие В.Путинцева)
Шрифт:
— Sie sind eine Deutsche?
— Zu Diensten. Und der gnadige Herr?
— Ein Russe.
— Das freut mich zu sehr. Ich wohnte so lange, so lange in Petersburg. [1320] Признаться сказать, такого города, кажется, нет, и не будет.
— Очень приятно слышать. Вы давно оставили Петербург?
— Да не вчера-таки, мы вот уж здесь живем, на худой конец, лет двадцать. Я с детства была подругой с madame Adolphine и потом никогда не хотела ее покинуть. Она мало хозяйством занимается, все у нее идет так, некому присмотреть. Когда meine Gonnerin [1321] купила этот маленький парадиз,она меня тотчас выписала из Брауншвейга…
1320
Вы немка? — К вашим услугам. А милостивый господин? — Русский. — Очень, очень приятно. Я так долго, так
1321
моя покровительница (нем.).
— А где вы жили в Петербурге? — спросил я вдруг.
— О, мы жили в самой лучшей части города, где lauter Herrschaften und Generale [1322] живут. Сколько раз я видела покойного государя, как он в коляске и в санях на одной лошади проезжал — so emst [1323] … можно связать, настоящий потентат [1324] был.
— Вы жили на Невском, на Морской?
— Да, то есть не совсем на Нефском, а тут возле, у Полицей-брюке.
1322
исключительно знатные господа и генералы (нем.).
1323
так важно (нем.).
1324
властитель (от лат. potentan).
«Довольно… довольно, как не знать», — думаю я и прошу старушку, чтоб она сказала, что я приду к самой M-me Adolphine переговорить о квартире. (415)
Я никогда не мог без особого умиления встречаться с развалинами давнишнего времени, с полуразрушенными памятниками — храма ли Весты, или другого бога, все равно… Старушка «по дружбе» пошла меня провожать через сад к воротам.
— Вот наш сосед, тоже долго жил в Петербурге… — она указала мне большой, кокетливо убранный дом, на этот раз с английской надписью: «Large and small appartement (furnished or unfurnished)». [1325] — Вы, верно, помните Флориани? Coiffeur de la cour [1326] был возле Мильонной — он имел одну неприятную историю… был преследован, чуть не попал в Сибирь… знаете, за излишнее снисхождение, тогда были такие строгости.
1325
Большие и малые комнаты (с мебелью и без мебели). (англ.).
1326
Придворный парикмахер (франц).
«Ну, — думаю, — она непременно произведет Флориани в мои «товарищи несчастья».
— Да, да, теперь я смушо вспоминаю эту историю, в ней были замешаны синодский обер-прокурор и другие богословы и гвардейцы.
— Вот он сам.
…Высохший, беззубый старичишка, в маленькой соломенной шляпе, морской или детской, с голубой лентой около тульи, в коротеньком светло-гороховом полупальто и в полосатых штанишках… вышел за ворота. Он поднял скупо сухие, безжизненные глаза и, пожевывая тонкими губами, кивнул головой старушке «по дружбе».
— Хотите, я его позову?
— Нет, покорно благодарю… я не по этой части —видите, бороду не брею… Прощайте. Да скажите, пожалуйста, ошибся я или нет: у monsieur Floriani красная ленточка?
— Да, да, — он очень много жертвовал!
— Прекрасное сердце.
В классические времена писатели любили сводить на том свете давно и недавно умерших затем, чтоб они покалякали о том и о сем. В наш реальный век всё на земле и даже часть того света на этом свете.Елисейские поля растянулись в Елисейские берега, Елисейские взморья и рассыпались там-сям по серным и теплым водам, у подножия гор на рамках озер, они продаются (416) акрами, обработываются под виноград… Часть умершего в треволненной жизни отправляет здесь первый курс переселения душ и гимназический класс Чистилища.
Всякий человек, проживший лет пятьдесят, схоронил целый мир, даже два — с его исчезновением он свыкся и привык к новым декорациям другого акта, вдруг имена и лица давно умершего времени являются чаще и чаще на его дороге, вызывая ряды теней и картин, где-то хранившихся на всякий случай, в бесконечных катакомбах памяти, заставляя то улыбнуться, то вздохнуть, иной раз чуть не расплакаться…
Желающим, как Фауст, повидаться «с матерями» и даже «с отцами», не нужно никаких Мефистофелей, достаточно взять билет на железной дороге и ехать к югу. С Канна и Грасса начиная, бродят греющиеся тени давно утекшего времени; прижатые к морю, они, покойно сгорбившись, ждут Харона и свой черед.
На пороге этой Citta, не
1327
Citta dolente — град скорбей (итал.).
1328
Вы, что входите сюда (итал.).
1329
оставьте всякую надежду (итал.).
Затем мы en plein [1330] в мире умолкших теноров, потрясавших наши восьмнадцатилетние груди лет тридцатьтому назад, ножек, от которых таяло и замирало наше сердце вместе с сердцем целого партера, — ножек, оканчивающих теперь свою карьеру в стоптанных, (417) собственноручно вязанных из шерсти туфлях, пошлепывающих за горничной из бесцельной ревности и по хозяйству — из очень целеобразаой скупости…
…И все-то это с разными промежутками продолжается до самой Адриатики, до берегов Комского озера и даже некоторых немецких водяных пятен(Flecken)., Здесь viila Taglioni, там Palazzo Rubini, тут Campagna Fanny Elssner и других лиц…du preterit defini et du plus-que-parfait. [1331]
1330
всецело (франц.).
1331
прошедшего и давно прошедшего (франц.).
Возле актеров, сошедших со сцены маленького театра, — актеры самых больших подмосток в мире, давно исключенные из афиш и забытые — они в тиши доживают век Цинциннатами и философами против воли, Рядом с артистами, некогда отлично представлявшими царей, встречаются цари, скверно разыгравшие свою роль. Цари эти захватили с собой, как индейские покойники, берущие на тот свет своих жен, двух-трех преданных министров, которые так усердно помогли им пасть и сами свалились с ними. В их числе есть венценосцы, освистанные при дебюте и все еще ожидающие, что публика придет к больше справедливой оценке и опять позовет их. Есть и такие, которым impresario исторического театра не позволил и дебютировать — мертворожденные, имеющие вчера,но не имеющие сегодня —их биография оканчивается до их появления на свет; астеки давно ниспровергнутого закона престолонаследия — они остаются шевелящимися памятниками угасших династий.
Далее идут генералы, знаменитые победами, одержанными над ними, тонкие дипломаты, погубившие свои страны, игроки, погубившие свое состояние, и сморщенные седые старухи, погубившие во время оно сердца этих дипломатов и этих игроков. Государственные фоссили, [1332] все еще понюхивающие табак так, как его нюхали у Поццо-ди-Борго, лорда Абердина и князя Эстергази, вспоминают с «ископаемыми» красавицами времен M-me Recamier — залу Ливенши, юность Ла-блаша, дебюты Малибран и дивятся, что Патти смеет после этого петь… И в то же время люди зеленого сукна, прихрамывая и кряхтя, полурасшибленные пара(418)личом, полузатопленные водяной, толкуют с другими старушками одругих салонах и других знаменитостях, о смелых ставках, о графине Киселевой, о гомбургской и баденской рулетке, об игре покойного Сухозанета, о тех патриархальных временах, когда владетельные принцы немецких вод были в доле с содержателями игр и опасный, средневековый грабеж путешественников перекладывали на мирное поприще банка и rouge ou noir… [1333]
1332
ископаемые (от франц. fossile).
1333
красного или черного — рулетки (франц.).