Быть тенью
Шрифт:
– Так, - Аллоистель решительно поднялся, - я немедленно свяжусь с его величеством, и он положит конец самоуправству лорда Аксоса. Он нарушил границы Итеньеореталя, не имея на то разрешения, вторгся в чужое жилище, нанёс оскорбление женщине, которая находится под защитой священных лесов, - этого вполне достаточно. Если лорд не желает войны, ему придётся отступить и дорого заплатить за свои ошибки.
Я вздрогнула и подскочила вслед за Аллоистелем. Нет, наказать лорда Аксоса хотелось, но не ценой войны! Конранцы ни в чём не виноваты.
– Аллоистель,
– я молитвенно простёрла руки к эльфу. Собственные беды притупились, на первое место вышел страх за других. Нет, не абстрактных людей, а вполне конкретных. Отца, например. Он военный, его пошлют на войну, а Первородные хитрее и ловчее людей, наделены магией. То есть мне сейчас предлагали убить своего отца.
– Исория, всё будет хорошо, мы всего лишь накажем зло, - попытался успокоить эльф, но я не слушала. Ухватила его ладонь, прижала к своей груди:
– Зачем наказывать страну за вину одного человека? Давайте, лорда Аксоса просто отправят в изгнание?
Аллоистель задумался. Лоб нахмурен, взгляд расфокусирован. Наконец эльф ответил, медленно, подбирая слова:
– Дела такого рода, увы, решают другие. Мы не в состоянии отлучить от власти соправителя другой страны, это в ваших руках, вас и Совета. Мы выдвинем ноту протеста, потребуем публичных извинений. Его величество также не желает напрасных жертв, но пригрозить войной полезно.
Понимающе кивнула. Политические танцы требуют соблюдения протокола, а лорд Аксос грубо нарушил закон.
– Аллоистель, постойте, - вновь окликнула эльфа, когда тот уже взялся за ручку двери. Глубоко вздохнула и покосилась на бутылку вина - пожалуй, не помешает выпить ещё, а то не решусь сказать.
– Мы так и не поговорили.
– Разве речь не о наказании лорда Аксоса?
– удивился Аллоистель.
Я покачала головой:
– О нас.
Желание выпить стало нестерпимым, и я сама налила себе вина. В этот раз оно теплом растеклось по желудку, прояснив мысли.
Ну же, кому ещё сказать, кого ещё взять в союзники, если не Аллоистеля? Только почему так предательски тряслись ноги, и сосало под ложечкой?
Аллоистель удивлённо вскинул брови: очевидно, эльфийки не столь вольно обращаются со спиртными напитками. Что поделаешь, они существа холодные, умеют держать себя в руках, а я нет. Тень, возомнившая себя королевой…
Хлебнув ещё вина, наконец-то решилась и попросила Аллоистеля сесть. Тот сгорал от нетерпения, не зная, радоваться или печалиться. Он ободряюще улыбнулся, предлагая начать.
– Аллоистель, - снова глубокий вздох, - пожалуйста, обещайте хранить всё в тайне.
Эльф пообещал. Он был заинтригован.
– Лекарь сообщил неприятное известие. Оно касается не только меня, но и лорда Аксоса…
Помолчала, собираясь с духом, а потом разом выпалила, что беременна и прошу помочь в нелёгкой ситуации.
Лицо Аллоистеля стало непроницаемым. Он будто бы отгородился невидимой стеной. Ну да, новость поразила его, я сама пребывала в схожем состоянии.
– И как же вы хотите, чтобы я помог вам?
– наконец выдавил из себя эльф. Тон его мне не понравился и неприятно удивил - резанул официальным холодом.
– Аллоистель, - я ласково сжала его ладонь, - мне нужно убежище. И нужно найти врача, знахарку - кого угодно, лишь бы ребёнка не было.
Эльф вздрогнул и отшатнулся, будто от прокажённой. С осуждением произнёс:
– Убийству нет прощения.
Я чуть не плакала: любимый не смог ради меня отказаться от принципов. Попыталась объяснить, что для всех так будет лучше, что я обязательно рожу ребёнка, но желанного ребёнка от желанного избранника, но Аллоистель и слушать не хотел. С внезапной глухотой смотрел в потолок и кривил губы.
Испугалась и замолчала: банально не знала, что делать. Я ожидала слов поддержки, понимания, а не осуждения. Если кого-то любишь, принимаешь его, помогаешь, а не отталкиваешь. Или романы лгут? Увы, все мои познания о чувствах почерпнуты оттуда. Нет, масса интрижек прошла перед глазами: при дворе Аккэлии иначе и быть не могло, но это всё не любовь. Теперь же вот он, голубоглазый принц, настоящий, долгожданный, только он ведёт себя как злодей.
– Аллоистель, что я сделала?
– заламывая руки, заглянула в самые прекрасные глаза на свете.
– Ещё сегодня вы целовали меня, ещё сегодня шептали нежные слова, что же переменилось теперь?
– Вы замужем, ваше величество, и ожидаете наследника.
Ошарашенная, отпрянула от Аллоистеля. Слёзы навернулись на глаза. Украдкой смахнула их ладонью и пристально вгляделась в лицо эльфа. Холодное и прекрасное лицо, будто высеченное из мрамора. Такими же Первородные явились на похороны дяди, полные высокомерия и презрения, далекие от мира людей. Но это же мой Аллоистель, я не чужая ему!
– Аллоистель, любимый, что ты говоришь?
– обняла эльфа, тесно прижалась - ни малейшего движения навстречу.
– Я твоя будущая жена и ничья больше. Ребёнка не будет, консорта не будет, только мы с тобой. Понимаю, мой поступок аморален для эльфов, но ты ведь простишь меня, простишь, верно?
Запрокинула голову, чтобы видеть его глаза. Кажется, они потеплели.
– Необходимо переговорить с его величеством.
Как, и всё? Где же заверения в любви?
Обиженно отстранилась от Аллоистеля и отошла к окну. Меня душила злая обида. Захлюпала носом и разревелась.
Жестокосердный эльф всё же смилостивился, подошёл, произнёс что-то невразумительное о том, что это государственное дело, что он не может ничего сделать.
Развернулась и протянула Аллоистелю руки. Он не обнял, он просто поцеловал мои пальцы и ушёл. Когда за Аллоистелем захлопнулась дверь, рухнула на постель, заливаясь слезами. Внутри было так больно, казалось, будто меня пронзили ножом. Потом поняла: Аллоистель не мог поступить иначе, он же эльф. Ничего, скоро любимый вновь станет ласков, утешит и сообщит, что делать. Я безоговорочно верила Аллоистелю и даже предположить не могла, что дело обернётся иначе.