Бытовик в действии
Шрифт:
Стыдно признаться, но мне ещё никогда не хотелось плакать от обиды так сильно, как сейчас.
Я держалась, застыв, как одно из врытых в землю брёвен тренировочной полосы. Быстро моргала, чтобы глаза меньше блестели. Даже подрагивающие пальчики спрятала в карманы кителя. Наверное, со стороны казалось, что я в край обнаглела, но показывать, как меня трясёт от обиды, просто не могла себе позволить!
– Что тут происходит? – спросил меня из-за спины Тиммиан. Сын рыбака опоздал, но этого никто даже не заметил.
Я видела, как медленно закипает усатый магистр.
«Наверное, профессор Барнет сейчас представляет, как бы его дочери чувствовали себя в моей шкуре…»
А этот высокородный Борнор всё говорил и говорил… знакомая, кстати, фамилия. Но сейчас не было времени на то, чтобы копошиться в памяти Лалеаны. Меня пытаются выбросить «за борт»!
Борнор закончил свою торжественную уничижительную речь требованием:
– Вот так! Теперь завизируйте наше коллективное требование!
– Да! Пусть проваливает! – выкрикнул кто-то из толпы в поддержку выступающего лидера.
– Я тоже не желаю обучаться в одной группе с бытовичкой!
Профессора Барнета всего перекосило. Я поняла, что Терра собирался не завизировать требование этих выскочек, а как следует пройтись по завышенному самомнению всех разом. Только зачем же так усугублять?! К их пренебрежению добавится ещё и ненависть ко мне, если Терра опустит нахалов.
Я остановила ярость магистра, робко подняв руку. Улыбнулась через силу. Раньше я даже не думала, что это, оказывается, так сложно!
– Прошу, магистр Терра... Не надо.
Собственный шёпот привёл меня в ярость.
«Представляю, как жалко я выгляжу со стороны… с голубыми-то глазками Лалеаны!»
Вздёрнув подбородок, вытянулась по струнке, начиная уже пользоваться громким чётким альтом Лали.
– Если моё присутствие мешает выдающимся способностям одногруппников раскрыться, я с удовольствием покину все совместные занятия.
Глаза у профессора распахнулись от удивления, а потом резко прищурились. На скулах дядечки заиграли желваки. Парни же нахмурились, в непонятках переглядываясь между собой.
«Конечно! Не получилось довести глупую бытовичку до слёз!»
Загнав обиду поглубже, отрезала:
– В уставе сказано: «… студент имеет право изучать темы курса в самостоятельном порядке, сдавая зачет после каждого блока занятий». Уверяю вас, на мои способностиничтоне может оказать негативного влияния, поэтому... Встретимся на сдаче нормативов через неделю, магистр Терра. Я правильно говорю?
Мужчина давил в себе ярость, как мог. Он болел душой за меня. Это было приятно осознавать.
Терра посмотрел на меня, и его взгляд немного оттаял.
Вздохнув, магистр кивнул:
– Восхищен вашей осведомленностью, студентка им Верес. Всё так.
– Благодарю. Разрешите идти?
Мужчина растерялся.
«Ха!» – подавив секундный порыв улыбнуться, я развернулась на сто восемьдесят градусов, как только усы магистра нервно дёрнулись. Посчитала это за «добро».
Тим хотел заступить мне дорогу, но я отрицательно мотнула головой, уходя с полигона спокойным шагом.
Я чувствовала, что вот-вот разревусь. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри меня клокотало задетое чувство несправедливости.
«Я так старалась! Столько всего сделала, чтобы вырваться сюда, поступить… а какие-то малолетние выскочки… Нет, ну, какие же паршивцы! Поняли, что ловить меня в тёмных уголках академии и запугивать нельзя – слишком много защитников – так они решили давить через устав! Бойкот мне объявили!»
Одинокая слеза расчертила дорожку на щеке.
Я тревожно осмотрела выход из полигона. Никого. Занятия идут полным ходом. Одна я шатаюсь по территории академии, как неприкаянная! Так что свидетелей моей слабости не обнаружилось.
Не успела я выдохнуть, как сбоку, под первым деревом начинающейся аллеи, мелькнуло белое пятно.
Злобик сидел в кустах и недовольно зыркал на меня.
– Что? – обижено буркнула я. – Всё! Мир временно не прекрасен. Выгнали меня…
От духа послышался клокочущий булькающий звук. Толи рык, толи какое-то неправильное урчание.
– Да ну вас всех! – я отмахнулась и пошла дальше.
На полпути к общежитию остановилась.
«Кастелян, как увидит меня, начнёт спрашивать, жалеть… и тогда я точно разревусь».
Свернула к учебному корпусу, в сторону библиотеки.
Мадам аш Курт встретила меня с хмурым видом, но спрашивать, почему я слоняюсь без дела, не стала. Выдала «Историю Кейшанских земель», которую я попросила совершенно бездумно, и взглядом проводила до углового стола.
Я открыла книгу, даже зрительно пробежалась по строчкам параграфа, да только смысл так и не доходил до меня.
«Наверняка этот Борнор на всех занятиях будет выступать с этим требованием. Каждый раз проходить через это унижение? Не смогу. Я первое-то еле выдержала. Близко к сердцу принимаю? Да. Безусловно. Зря я сторонилась людей в прошлой жизни. Теперь не умею держать удар. Вряд ли моё высокопарное согласие удалиться кого-то напугало. Тонкий сарказм вообще мало кто умеет должным образом оценить. С другой стороны… чего теперь киснуть? Буду учиться самостоятельно, как и сказала. Уверена, уже сегодня большая часть преподавателей будет в курсе того, что моя группа коллективно отреклась от меня. Ох, только бы Тиммиан не вздумал разборки устраивать. Я и так перед ним виновата. И за сестру, и за мать! Если он ещё и попрёт против всех…»
– Оу-оу! – из моих рук выдернули книгу.
Я испуганно ойкнула.
Надо мной нависла грозная мадам аш Курт.
– Студентка им Верес! Вы мне книги портить пришли?
Я удивлённо моргнула, и новая порция солёной влаги, скопившейся в уголках глаз, побежала по щекам.
«Реву? И не заметила, как книгу слезами поливаю!»
– Простите… я, наверное, пойду.
– Обязательно, – сдвинув очки на кончик носа, мадам Тиана ухватилась за мой локоток и мягко потянула меня в сторону дальних стеллажей. – Только сначала успокоишься… и расскажешь, по какому поводу трагедия. Что случилось, деточка?