Бывшие. Между нами города

Феллер Софья

Голодные, мы раскладываем еду по тарелкам. Алекс наполняет бокалы шампанским.

— Ребята, спасибо вам всем за то, что пришли. Я очень рада вас всех здесь видеть, — начинаю я речь. — Буду краткой. Хочу пожелать вам в Новом году успехов по всем фронтам. И чтобы мы могли почаще собираться все вместе, — произношу я свою главную мечту.

Звонко чокаемся бокалами. И все по кругу произносят пожелания.

Немного захмелев, Маша предлагает спеть новогоднюю песню. Её активно поддерживают девочки. И парням ничего не остаётся, кроме как подчиниться.

Дэн берёт гитару Стаса и наигрывает мелодию. А мы все поём. И такая прекрасная атмосфера за столом сложилась, что я чувствую себя очень комфортно, на своём месте.

За разговорами и пением незаметно наступает полночь. Чокнувшись шампанским, начинаем обмениваться подарками. Я специально приготовила много приятных мелочей, которые можно подарить и плохо знакомым людям.

Потом Вик приносит пакет, в котором оказываются сувениры от их фан-клуба. В том числе и футболка для каждого.

У Стаса на футболке сзади вижу коллаж из фото девочек, а внизу надпись: “Твои главные фанатки”.

Я его главная фанатка, чёрт возьми! Не могу видеть подобное. Во мне каждый раз будто что-то умирает в такие моменты.

В душе начинает созревать важное решение.

Глава 34

Лина

Жизнь идёт своим чередом. Стас по-прежнему бывает у меня наездами. Обычно мы проводим большую часть времени в постели. Чего греха таить, это очень приятное времяпрепровождение. Куда-то на люди выходим редко. Обычно в малопопулярные места или в то время суток, когда там меньше всего людей. С тех пор как сходили в тот ресторан с фанатками, я не особо жалую публичность. Для Стаса же это — часть любимой работы, о которой он мечтал с детства.

Понимаю, что полностью от этого никак не избавиться, но сокращаю такую возможность по максимуму. Стас не против, хотя на него и наседает их продюсер. Он внушает им постоянно, как важно быть публичной личностью, активно работать с аудиторией. Давит, что нужно как можно больше фото, чтобы их отмечали на них. И главное, не светиться ни с кем постоянным. Это самое строгое табу.

До сих пор нам это удавалось. Несмотря на моё собственническое и такое эгоистичное желание заявить на него свои эксклюзивные права. Потому что в противном случае меня уже ждал бы шквал обвинений в соцсетях, и хорошо, если только там, а не разукрашенная машина, например.

Когда мы вместе, я часто вижу в его телефоне всплывающие уведомления с признаниями в любви. Это не единичное явление. Я бы сказала, массовая кампания. И это очень задевает. Настолько, что настойчивые мысли о том, чтобы разорвать этот порочный мазохистский круг, начинают посещать меня всё чаще.

Если в начале отношений я бы сказала “ни за что”, то теперь уже не так категорична. Чувствую, что сдаюсь. Вот такая я слабачка. Не знаю, на сколько мне ещё хватит сил.

Буквально разрываюсь от совершенно противоположных желаний: привязать его к себе навсегда и отпустить. Потому что выбрать себя иногда не менее важно.

Внешне же стараюсь

никому не показывать своих метаний. Особенно Стасу. Не хочу, чтобы он отвлекался от своей цели. Вижу, как ему это в кайф. И у них, надо признать, действительно классная музыка, не зря они семимильными шагами набирают популярность.

Может, и не надо ему через год ничего бросать? Кто я такая, в конце концов, чтобы из-за меня бросать карьеру на пике?

Единственный человек, который в курсе всего, — это Мира. Ей надо поставить памятник при жизни за то, сколько всего она выслушивает, и за безграничное терпение. Мне сложно переоценить её поддержку сейчас, когда она мне так нужна.

За своими метаниями не замечаю, как заканчивается январь. Я в который раз еду к Стасу, чтобы побыть вместе целые выходные.

— Любимый, я так скучала по тебе, — обнимаю его и целую.

— Я не меньше, Чертовка, — зарывается носом в мои волосы Огонёк.

Какое-то время мы стоим, не двигаясь, будто заряжая свои батарейки рядом друг с другом.

— Какие у нас планы на эти два дня? — интересуюсь у него, водя пальцем по его плечу.

— Шикарные, самые лучшие планы, Лина. Тебе обязательно понравится. Будем спать и не только в кроватке, есть, может, что-то посмотрим.

— Ммм, обалденно.

— О, чуть не забыл. Помнишь, я тебе предлагал записать вместе песню?

— Да-а-а, — задумчиво тяну я. — Стоп, что? Ты хочешь сказать, что мы действительно будем её записывать?!

— Я не шутил, — улыбается во все тридцать два зуба Огонёк. — У нас завтра с утра будет время в студии, только для нас двоих. Я уже записал музыку. И написал для нас текст.

— Я и не думала, что ты это серьёзно. Какая из меня певица?

— Самая лучшая! Не бойся, я всё продумал. Там нет сложных партий. Ты справишься. А я буду рядом и помогу.

— Ох-х-х, что-то я переживаю, — показываю ему трясущиеся руки.

Обмахиваю себя ими, в попытке успокоиться.

— Хочешь, мы с тобой сегодня немного порепетируем дома?

— Ну наконец-то ты предложил! Ещё как хочу. Все дела откладываются, в том числе “спать и не только в кроватке”.

— Не-е-е-ет, я на такое не подписывался, — в притворном ужасе Стас открыл широко глаза.

— Пока я не буду довольна результатом, — смеюсь на его реакцию.

— Линочка, солнышко, ты же передумаешь, правда? — смотрит на меня жалобно. — Потому что несколько дней без тебя в моей кровати — и так очень долгий срок.

В доказательство прижимается ко мне бёдрами.

— Верю, — провожу рукой сверху вниз по его торсу. — Тогда давай начнем. Чем раньше закончим, тем больше времени останется на другие дела, — подмигиваю ему.

Ругая себя за инициативность, Стас плетётся за гитарой.

Сначала играет мне мелодию. Конечно, это даёт только общее представление, поскольку оказывается, что записана и партия бас-гитары, и барабаны. Но мне сразу нравится. Потом читаю текст и пытаюсь мычать в такт. И только на третьем заходе пробую петь.