Бывшие. Сводный грех
Шрифт:
1
Алекс
В моей ванной — голая девушка. И я понятия не имею, кто она.
Зачетная попка. Крепкая, как орех, на пять с плюсом. Небольшие ямочки на спине, очень тонкая талия. Хрупкие плечи, вызывающие острое желание впиться в них укусом, чтобы оставить след, пометить. Глаза жадно скользят по ее фигуре, не могу оторваться.
Что за прекрасная нимфа? Как она сюда попала? Пытаюсь понять, кто она и что здесь делает, не в силах оторвать взгляд от этой завораживающей картины. Капли воды медленно стекают по ее коже, между
Настроение в моих джинсах резко меняется на приподнятое. Мощный приток крови доставляет ощутимый дискомфорт. Почему бы не воспользоваться ситуацией? Девушка наверняка знала, чья это комната, и пришла сюда специально, чтобы порадовать меня.
Кто я такой, чтобы отказываться от угощения?
Быстрым движением расстегиваю ширинку и стаскиваю джинсы, скидываю футболку. От нетерпения и бешеного возбуждения слегка потряхивает. Где-то на задворках сознания мелькает мысль, что для начала следовало бы выяснить, кто он такая. Но мой член думает иначе.
Отбрасываю все сомнения и решительно тяну прозрачную шторку в сторону.
Нимфа вздрагивает и резко оборачивается. Капельки воды с её волос разлетаются в разные стороны, обдавая меня облаком яблочного запаха. Больше я ничего не успеваю рассмотреть, потому что девушка направляет струю шампуня прямо мне в лицо. А в следующий момент она толкает меня с неожиданной силой, и я отшатываюсь, упираясь ягодицами в раковину.
Глаза нещадно жжет, так что я ничего не могу рассмотреть.
— Пошел вон отсюда, извращенец! — шипит она, словно змея, готовая укусить. По крайней мере, на слух это воспринимается именно так.
— Бешеная! Ты что творишь? Я же ничего не вижу! — я пытаюсь протереть глаза, которые горят от шампуня. Все вокруг кажется размытым, и я чувствую, как адреналин стремительно нарастает, поднимая моё сердцебиение до небес.
— У тебя минута на то, чтобы промыть глаза и уйти отсюда! — слышу ее голос совсем рядом. Наверное, она пытается снять с крючка полотенце,чтобы спрятать свои девичьи прелести. Если протянуть руку, но можно нащупать что-нибудь интересное…
Вместо этого я на ощупь быстрыми движениями зачерпываю горсти воды и пытаюсь промыть глаза. Облегчения не наступает. Ментол разъедает слизистую, из-за чего слезы текут ручьем и открыть глаза не получается.
— Ты все там? Выметайся! — подхватывает меня под локоть и подталкивает к выходу из ванной.
Оказавшись за ее пределами, слышу, как закрывается дверь и раздается щелчок замка.
Прекрасно! Просто очешуительно! Меня выперли из собственной ванной, к тому же я ни черта не вижу! Голый, слепой, мокрый и униженный, стою посреди комнаты, проклиная этот день.
На ощупь продвигаясь по своей комнате, натыкаюсь на шкаф с одеждой. Хватаю оттуда первую попавшуюся тряпку и вытираю глаза. Становится немного легче. По крайней мере, я уже могу их приоткрыть. Моя одежда осталась в ванной, поэтому достаю из шкафа запасное белье, джинсы и футболку и с вещами ухожу в гостевую комнату. Ох, как же я зол!
Привожу себя в порядок в гостевой ванной, а сам думаю об этой девчонке. Узнаю, кто она такая — голову оторву. Мало того, что в мою ванную приперлась,
Настроение на нуле. Может, зря я вообще согласился приехать в дом отца? У меня на эти выходные были веселые и развязные планы, размера примерно третьего. А потом - всего один звонок, и я срываюсь из Москвы и приезжаю сюда. Ради чего? Непонятно.
С отцом у нас достаточно напряженные взаимоотношения. Прежде всего потому, что я не оправдываю его ожиданий. Заниматься его бизнесом я не планирую. В универ не поступил, даже не пытался. Играю в рок-группе, проводя значительное время на гастролях и на записях песен в студии. Ну и последнее, что бесит его едва ли не сильнее всего - татуировки.
Мои руки, спина, даже ноги украшены разнообразными рисунками и надписями. Отец видит в этом только проявление бунтарства и несерьезности. Он не понимает, что это часть моей жизни, моего творчества. Куда ни плюнь, сплошное разочарование Данилова Сергея Васильевича.
А ведь когда-то, ещё в детстве, я хотел быть таким, как он. Восхищался его силой и уверенностью, тем, как он умел решать любые проблемы. А потом понял, что не хочу быть его точной копией, не хочу прожить чужую жизнь. Моё сердце всегда стремилось к музыке, к свободе, к выражению себя через творчество. Но отец этого никогда не понимал и, видимо, никогда не поймёт.
И вот я здесь, вернулся туда, где всегда чувствовал себя чужим, где мои мечты и желания не находили отклика. Может, всё это и зря. Может, стоило остаться в Москве и заниматься тем, что действительно приносит мне радость. Но наверное, в глубине души я всё ещё надеюсь, что однажды он меня поймёт.
Приведя себя в порядок в гостевой ванной, спускаюсь в гостиную. Отец, как обычно, стоит у окна, задумчиво глядя вдаль. Услышав мои шаги, оборачивается и, улыбаясь, направляется ко мне.
— Сын, спасибо, что приехал! Знаю, у тебя там свои планы… Но повод действительно серьёзный, — жмет мне руку и хлопает по плечу.
— Что за повод-то? Ты такой загадочный по телефону был. Я ничего не понял.
— В нашей жизни намечаются серьезные изменения, Саш.
Отец внимательно смотрит на мою реакцию. Его лицо серьезно, даже торжественно, и это начинает меня беспокоить.
— Не тяни кота за яйц… ай! Да за что! — получаю тычок в бок. — Рассказывай, короче.
— Я встречаюсь с женщиной, и у нас с ней все серьезно. Я предложил ей переехать ко мне. У нее есть дочь твоего возраста, она тоже будет жить с нами. Сейчас я вас познакомлю.
Чего? Отец сошел с ума! А как же память о маме? Только год прошел, как она умерла… А он уже нашел себе утешение. Поверить не могу.
— А вот и они. Девочки, проходите, не стесняйтесь. Это мой сын, Александр. Саш, а это моя Вика и ее дочка, Алена. Она будет твоей сводной сестрой.
Пытаюсь переварить услышанное и внимательно разглядываю Вику, избранницу отца. Лет тридцать пять, ухоженная до невозможности. Глаза цепляются за ее тщательно наложенный макияж, будто она пытается казаться естественной, но выходит наоборот. Одежда дорогая. На руке — сумочка, скорее как аксессуар для демонстрации статуса, чем вещь, которую носят по необходимости.