Цапля ловит рыбу
Шрифт:
Свидетель Р-ев М., 25 лет, образование среднее юридическое, участковый уполномоченный РОВД. Бируни Каракалпакской АССР.
— Мирзабая Кымбатбаева знаю с детства. Часто видел его на тоях, свадьбах, где он занимался национальной борьбой. Вел себя всегда тихо. Обосновался на кладбище Султан Уаис Баба, где принимал милостыню, в основном от женщин.
Одно время на кладбище стало появляться много приезжих, большинство из Прибалтики. Все они в основном общались с Мирзабаем и ночевали у него дома, в связи с чем я неоднократно наведывался к нему, чтобы добиться его трудоустройства. В прошлом году Мирзабай показал мне письмо, подписанное известным писателем, главным редактором центрального журнала. В нем говорилось об исключительности Мирзабая и важности для науки образа жизни, который он ведет. После этого его перестали тревожить…
Свидетель
— Мирзабаю прихожусь дядей, знаю его с детства как сына старшей сестры, дом мой находится по соседству с его домом. Всю жизнь, с малых лет я тружусь на хлопке в колхозе и в настоящее время являюсь бригадиром. Много времени и сил положил на то, чтобы помочь Мирзабаю стать полезным человеком, обзавестись собственным семейным очагом. Однако ничего из этого не получилось. В колхозе он работал плохо, слыл недобросовестным, в любой момент мог бросить работу. Уговоры не действовали. Жил он уединенно, со своей слепой матерью. Все последнее время проводил на кладбище Султан Уаис Баба, где занимался попрошайничеством. Первое время Мирзабай стеснялся земляков, прятался при появлении. Потом стал просить милостыню открыто. Полученные деньги Мирзабай относил в сберкассу, отдельно вкладами по тысяче рублей. По природе Мирзабай скуповат, взаймы не давал, не говоря уже о безвозмездной помощи кому бы то ни было.
С некоторых пор к Мирзабаю зачастили люди из разных городов, чаще из Прибалтики. Дом Мирзабая старый, похож на коровник. Без пола. Много раз мы предлагали Мирзабаю помочь привести дом в порядок, но он только махал рукой. Ничего, кроме раскладушки и нескольких грязных одеял, в доме не было. Как приезжие устраивались там на ночь, нам всем было непонятно, особенно после того, как я в качестве бригадира проверил у некоторых из них документы. Все приезжие оказались людьми с образованием, а некоторые даже научными сотрудниками, литераторами. С их появлением Мирзабай внешне преобразился — стал носить рубашку до пят, которую сам себе сшил, бусы, значки.
Однажды Мирзабай на несколько недель исчез, а появившись, объявил, что был в Москве, где был принят известными людьми, которые изучают его и прибегают к его помощи.
В ауле, однако, Мирзабаю никто не поверил, поскольку люди знают его как дурачка — человека никчемного, хотя и безобидного, открытого…
Свидетель А-ов Д. В., журналист.
Поясните, пожалуйста, кто изображен на фотографиях, приобщенных к данному уголовному делу.
— На этих фотографиях Абай и Мирза сфотографированы с популярным киноактером и режиссером Талгатом Нигматулиным во время съемок короткометражного художественного фильма «Эхо», дипломной работы Талгата. Оба снимались в главных ролях. Вот интересная фотография: Абай сфотографирован в традиционной одежде буддийского монаха. Цвет здесь не виден, но сама одежда тускло-желтого цвета. Подчеркивается ее изношенность, скудность.
Что вам известно о связях Абая?
— Он старался войти в доверие к известным людям. Связи его были разнообразны: популярный диктор Центрального телевидения, известная поэтесса, специалисты по странам Востока. Академики. В отношении их Абай выступал как бескорыстный пытливый ученый. Поддержка известных людей обеспечивала ему поклонение и пиетет.
Видели ли вы оригинал рекомендательного письма Абаю?
— Нет. С письма были сделаны десятки ксерокопий. Слава Абая росла, по Москве о нем ходили фантастические слухи. Лаборатория в Фурмановом переулке изучала его феноменальные способности. Один из знакомых рассказывал, что Абай прошел школу монашества в одном из буддийских монастырей специально для углубления познаний о применяемых монахами приемах психорегуляции…
Свидетель Алеканде-Ратенасару-Теро, 33 года, гражданин Шри Ланки, образование высшее, аспирант Московского университета, сингалец, владеет русским языком, в переводчике не нуждается.
— Когда мне было 16 лет, я был посвящен в буддийские монахи, до этого меня посвятили в послушники. Это первая стадия монашества. Я исповедую южный буддизм. Будучи буддистским монахом, необходимо соблюдать 226 различных правил поведения, однако при этом не обязательно полностью посвящать себя религии. Я, например, являюсь преподавателем русского языка и одновременно монахом.
Главное для нас — не носить светской одежды, соблюдать правила поведения: не убивать, не красть, не лгать, не грешить, не употреблять спиртного, не принимать еду после полудня, не употреблять парфюмерии, не носить украшений, сидеть и спать на скромных кроватях и лавках, не принимать от людей золотых вещей и денег.
Находясь в СССР, закончил филологический факультет университета. Во время учебы я с группой других студентов выезжал на каникулы в Киргизию, где со мной познакомился молодой человек по имени Абай, который сказал, что интересуется южным буддизмом. Я дал ему свой московский телефон. Вскоре Абай позвонил и попросил встречи, чтобы я рассказал ему о буддизме. Мы встретились на какой-то квартире. В разговоре я понял, что представления его о буддизме очень поверхностны. После этого он несколько раз заходил ко мне в общежитие и стал просить меня посвятить его в буддийские монахи. Я стал говорить, что не имею на это права и не уполномочен, но он не отставал от меня. Это продолжалось два года. Наконец я решил согласиться, поставив условия, которые, как я надеялся, он не сможет выполнить. Я попросил его принести письменные согласия на его посвящение в монахи от его родителей, жены, если он женат, военного комиссариата, а также личное его заявление. К моему удивлению, он все это мне доставил, и мне не оставалось ничего другого, как выполнить обещание. Мы с друзьями постригли его наголо и присвоили ему имя Аннда Ананда (с ударением на первом «а»). По нашему закону, теперь за ним надо было наблюдать, чтобы узнать, как он выполняет свои послушницкие обязанности, однако я на время уехал в Шри Ланку.
Еще там от своих товарищей, тоже студентов МГУ, я узнал, что Абай своими обязанностями послушника пренебрег. Оставшиеся в Москве на учебе буддийские монахи по моей просьбе несколько раз заходили к нему и потом мне писали, что Абай проводит время с женщинами, выпивает. Мы поняли, что поиски высшей степени психического состояния человеческого сознания — нирваны — Абая не интересовали, влекла его экзотика, возможность достичь известности любым путем. Он не был тем человеком, каким хотел выглядеть в глазах окружающих…
Академия наук СССР. Ордена Трудового Красного Знамени Институт востоковедения
Справка
На ваш счет № 181/215 сообщаем, что Борубаев Абай аспирантом Института востоковедения никогда не являлся и не является.
Начальник отдела кадров
(Подпись)
Свидетель Б-д Г. М., член-корреспондент Академии наук СССР, Москва.
— Несколько лет тому назад я перенес тяжелую травму. Несмотря на усилия врачей самого высокого ранга, последствия ее продолжали сказываться на моем здоровье. Сотрудница нашего НИИ порекомендовала мне своего знакомого, владеющего секретами восточной медицины, как она сказала, «хорошего, скромного молодого человека». Им оказался Абай Борубаев, который позвонил мне по телефону и в назначенный час пришел к нам. Он показался мне действительно скромным, интеллигентным человеком, державшимся даже несколько застенчиво. Осмотрев меня, Абай сделал несколько движений руками, не прикасаясь ко мне, и подтвердил, что травма действительно прошла не без последствий. При этом он рассказал, что родители его занимают высокое положение, а сам он хочет заниматься восточной медициной и хотел бы поступить в аспирантуру нашего института. Надо заметить, что во время нашего разговора присутствовала моя жена, являющаяся специалистом в этих вопросах. У нее создалось весьма скептическое представление о научном багаже гостя. А когда он заговорил о вопросах, связанных с пока еще не изученными особенностями человеческой психики и прочего, она сказала ему: «Чтобы судить об этом, молодой человек, надо тоже кое-что знать…» У нас создалось впечатление о нем как о весьма поверхностном человеке…
Свидетель К-ва Н. А., художник-модельер.
— После поездки в Каракалпакию к Мирзе мой сын вернулся словно подмененный. Стал закрывать свою комнату на металлическую палку. Никто не должен был заходить к нему без особого разрешения. Освободил тумбочку для вещей, которые привез от Мирзы, — старый грязный свитер, сломанный будильник, колокольчик. Повесил на стену портрет Мирзы…
Потом?
— Питаться стал отдельно. Перед началом еды сосредотачивался. Много раз я пыталась прервать эту связь, спрашивала, что у сына общего с человеком, который чуть ли не в три раза его старше. Сын вел себя грубо, все больше отдалялся от меня. Я считаю, только случайность (то, что он вместе с Седовым и Пестрецовым не приехал в Вильнюс) спасла его от скамьи подсудимых…