Царица Несчастий. Часть 1
Шрифт:
Пришлось экспериментировать дальше…
Попробовав закрепить кинжалы сперва на бедре, а потом и на голени, отказалась от этой идеи как от идиотизма — ремни сильно мешали, особенно на бедре, а на голени наверняка начали бы цепляться во время похода по лесу. Попытка же присесть на одно колено и медленно подкрасться (ну или сделать это так как я представляла) и вовсе заставляла рукояти кинжалов скрести по земле. Отчего вдруг мне взбрело в голову пытаться играть в средневекового убийцу-диверсанта? Да банальная логика. Я девушка молодая, маленькая ростом, неопытная в рукопашном бою от слова «совсем», к тому же очень сильно уступаю по массе и мощи возможным противникам, а значит действовать скрытно — мой единственный выход! Дальний бой, незаметность на местности и точный удар кинжалом в горло со спины или из слепой
Выйди я в открытую против любого мало-мальски сильного воина, и меня на куски порубят! Топоры, мечи, копья, алебарды, двуручные клейморы и фламберги — смерть для меня. Не говоря уже об ударе молотом или булавой. Да и мужиков с отточенной сталью на перевес всегда будет подавляющее большинство в любой гипотетической ситуации. Так что уже сейчас я пыталась придумать как мне жить дальше, и чему учиться. А то что в будущем скрываться и убивать мне придётся в любом случае, я даже не сомневалась… Женщина в этом мире — добыча. И доказывать, что в моём случае это отнюдь не так, мне придётся при каждой(!) встрече с мужчинами этого мира… Я не питала глупых детских иллюзий — они вылетели из головы ещё прошлой ночью.
Последним трофеем из сундука была небольшая шкатулка объёмом в три моих кулачка, наполненная драгоценными камнями, как природного вида, так и уже с огранкой: изумруды, алмазы, сапфиры, рубины, крупный жемчуг, агаты, опалы и прочие красивые камешки. Похоже местный главарь самое ценное и легко переносимое хранил в качестве лично резерва дабы успеть «слинять» в случае чего. Умно. Но это ему к счастью теперь не понадобится, зато понадобится одной попаденке из другого мира, не знающей даже с чего начать самостоятельную жизнь.
Закончив обшаривать вкопанный сундук, я вернула на место грубую постель, разложила на ней найденные вещи, и решила снова выглянуть на улицу. Судя по яркому световому пятну на месте входа в шатёр, утро уже взяло причитающуюся ему власть.
Снаружи и правда было уже очень светло, стволы деревьев вздымались ввысь до куда хватало глаз, бывший лагерь окончательно превратился в настоящий кровавый могильник, а запах крови и разложения едва-едва перебивал шум ветра в кронах и запах какой-то травы. Зато серые тени более не сновали по округе, и лишь всё тот же серый страж с четырьмя зелёными глазами и коротким рысьим хвостом развалившись недалеко от входа сторожил мой покой. Подождал пока я окончательно выберусь на свет божий, и, щурясь словно полуслепой крот из старого мультика, зашагал вразвалочку прямо ко мне! Я едва-едва сумела сохранить самообладание и не начать убегать покуда эта здоровая зверюга медленно приближалась, и даже зажмурилась в ожидание боли от её клыков, стоило той только начать меня нюхать… но ничего не произошло. Вместо клацанья зубов или грозного рыка, я наоборот почувствовала, как к моим ногам прильнуло что-то жёсткое и прохладное, а в ушки вдруг влетело утробное урчание, разносившееся по ногам щекоткой.
Приоткрыв глаза, я увидела огромного пепельно-свинцового зверя размером с тигра (да, это и правда был мальчик — всё нужное не месте), лежащим на спине у моих ног и смешно прижавшего к себе широкие кошачьи лапки. Мурча словно трактор, зверь выгибал спинку в разные стороны, призывно выпрашивая вполне понятную мне ласку. Словно огромный кошак!
– Ничего себе киса… — мне же не оставалось ничего другого как пойти на контакт со зверем. Присев на корточки, я осторожно опустила свои руки на его живот, покрытый мягкой короткой шерстью словно у лошадей, и аккуратно почесала, как если бы это был обычны домашний питомец. Реакция последовала незамедлительно в виде зевков, подвываний и более активного мотания головой, а когда я добралась до мягкой шеи, начав её активно почёсывать, то зверь и вовсе хрипло задышал, продолжая подставляться под мои пальчики.
– Хороший мальчик…! Хоро-оший! Ух какие мы грозные, какие зубастые! Ай какой красивый! — от такого поведения огромного хищника я совершенно забыла обо всех своих страхах, окончательно уверовав в то, что Богиня Праха послала его для моей защиты. — Кто тут хороший мальчик? Ути какой лапочка!
Ещё какое-то время потрепав шерсть пепельного зверя, я поднялась обратно на ноги, шагнув в сторону. Зверь тут же почувствовал мои намерения, поднявшись следом. Почти сразу я шагнула обратно, погладив уже верхнюю часть его тела, оказавшуюся чем-то вроде дырявого подвижного панциря или естественной кольчуги, растущей по всему телу. Под этими странными наростами, способными видимо остановить даже острые клинки людей, росла всё та же густая шерсть, и лишь морда вместе с черепом вместо шерсти была покрыта твёрдой чешуёй, покрывавшей всю верхнюю челюсть, морду и основную часть черепа до самого загривка. Странный зверь, но выглядел он крайне грозно!
– Ну что, зубастик, готов поработать? Пойдём потрошить склады местных потерпевших. Очень надеюсь им попадалась нормальная женская одежда в добыче, иначе боюсь я ещё долго буду ходить в чём попало…
Двинувшись исследовать разгромленный лагерь, я думала, что готова к виду мертвецов, но оказалось, что я всё ещё слишком наивна. Оторванные головы, чьи лица были частично обглоданы, остатки конечностей, кости с остатками мяса и следами зубов на них, разорванные кишки, тянувшиеся от тел на целые метры — картины были просто кошмарны! И это я ещё не говорю о запахах! Я дважды опорожняла и без того пустой желудок, и ещё долго едва сдерживалась каждый раз как натыкалась на новые кровавые натюрморты, однако всё рано заставляла себя шагать дальше, присматриваясь к навесам и рядам повозок. Даже поплакала разок, заставляя себя через силу копаться среди трупов. Искала запасы еды, оружие, ткани, одежду, да всё что могло хоть как-то пригодиться! Потратила часа четыре на поиски, распотрошила десятки тюков и переворошила несколько крытых фургонов, но женской одежды так и не нашла. Пришлось импровизировать.
Разделась, нарезала прихваченным у какого-то мертвеца мечом целый рулон плотной мягкой ткани чёрного цвета на полосы, и начала аккуратно заматывать торс: привязала один конец к дереву, замотала первый круг под грудью, и вращаясь вокруг своей оси, одновременно натягивая плотную ткань, постепенно туго стянула свою неудобную грудь помогая освободившимися руками, наконец-то крепко её зафиксировав.
Следом пошли в ход чьи-то кальсоны, или какое-то похожее бельё, тем же кинжалом легко превращённое в подобие трусиков. Пять комплектов.
Нашлись также плотные штаны подходящего размера, рубахи, куртки, обувь всего на пару размеров больше моей ноги, ну и прочее по мелочи: перочинный нож; кусок наждачного камня; магическое огниво, правда из медного бруска, а не деревянного; два кожаных бурдюка с неплохим вином; котелок литра на три; и небольшой боевой топорик, вполне способный заменить плотницкий инструмент. Барахла было разумеется в разы больше, но я отбирала лишь самое удобное и качественное!
Также, после стаскивания всего крупного, что могло мне пригодиться, к шатру, мне удалось пересилить себя дабы обыскать уже сами трупы. Как оказалось, примерно каждый третий убитый имел при себе кошели с деньгами, о чём я узнала путём простого визуального изучения останков и проверки пары бандитских трупов. И такой куш просто проигнорировать было откровенно глупо! Чаще всего попадалось серебро в виде грубых окислившихся монет разной толщины и диаметра, с дырками сложной формы посередине. По моим предположениям формы отверстия скорей всего заменяли обозначение номинала монет, ибо другого объяснения в мою голову просто не приходило. Но кроме серебра попадалась и медь. Золота не было.
Обшарив всех, до кого смогла дотянуться, я набрала огромный кошель денег, по ощущениям тянувший килограмма на три не меньше! Вся употелась, измазалась в чужой крови и дерьме, но тем не менее дело сделала. К слову, с каждым следующим разом пересилить себя, дабы подойти к окровавленному куску мяса, ещё недавно бывшему человеком, мне становилось всё проще, а впечатлений от увиденного оставалось всё меньше, отчего под конец процедуры мародёрство посреди крови и кусков чужих тел воспринималось как неприятная, мерзкая, противная, но необходимая работа. И даже блевать более не тянуло, что особенно радовало! Не знаю связано ли это с вывертами психики и стрессом, или знак Божества Духа на меня действовал, укрепляя характер и нервную систему, однако происходящим со мной изменениям я была довольна. Они давали хоть какую-то надежду на успех в будущем, ибо плаксивой наивной девчонке, верящей в добро и справедливость, здесь просто не выжит…