Царство сумеречных роз
Шрифт:
– Дари, может уже пойдём? Ты получила деньги, зачем рассиживаться? – взмолилась Алина, дойдя до крайней степени дискомфорта. Кажется, ей Савелий не по душе.
– Если тебе здесь не нравится – никто не держит. Дорогуша, другие вампирши готовы ночевать в фойе Меркурия, лишь бы ко мне в гости попасть. А ты нос воротишь. Некрасиво, – неожиданно холодно произнёс Савелий.
Он забрался в кресло, скрещивая ноги по-турецки и выбрасывая бычок в чашку. К нему запрыгнул кот, и мужчина провёл ладонью вдоль туловища животного, ухватываясь за мягкий хвост.
Девушка сглотнула, переводя взгляд с меня на него. Ей явно хотелось убраться отсюда, но оставить меня наедине с Савелием она не могла.
– Другие вампирши – дуры. Им просто хочется быть использованными. Я не такая, – спокойно ответила она. – Дари, надеюсь ты отдаёшь себе отчёт в своих действиях?
– Будь спокойна. Мы ведь всего лишь разговариваем. Никаких сделок, – и я незаметно подмигнула Савелию, а тот, догадливо, кивнул.
– О чём прелестная дампирша хочет со мной поговорить? – отпуская кота из своих рук, спрашивает он.
– Просто расскажи всё, что знаешь о дикости.
Савелий аж крякнул от удивления, а спрыгнувший на пол котяра тревожно замяукал.
– Неизлечимое заболевание, связанное с невоздержанностью вампира. Чем больше пьёшь, тем больше хочешь, тем быстрее превратишься в настоящего упыря. А что? Мы считаем себя здоровыми, но для природы дикость – всего лишь избавление от разума. Физически дикий вампир не страдает. Он не умрёт, пока пьёт кровь. По правде сказать, бытует мнение, что вампир тогда же становится бессмертным. Не как известные вечные, а по-настоящему. В крайней точке безумия достигается вся вампирская мощь, – задумчиво протянул Савелий. – Интересный вопрос, Дари. С чем он связан?
– Скажем так, я любопытная, – уклончиво ответила я. – И всё-таки. Истории известны случаи исцеления? Хоть какая-нибудь безумная легенда?
Алина как-то резко подорвалась с места на кухню и совершенно по-хозяйски налила себе из блендера остатки кровяного коктейля, и сразу выпила, облокачиваясь о столик. Что-то в её поведении натолкнуло меня на мысль, что она уже бывала здесь прежде.
Савелий, наблюдая за действиями девушки, перебрался на освободившееся место. Его рука скользнула ко мне, вытягивая из-под меня конверт с деньгами. Я же, также незаметно, затолкала в карман его халата упакованную безделушку.
– Ни одна болезнь не обойдётся без суеверий. Говорят, если выкачать из вампира всю кровь, потом влить новую от другого вампира, то дикость отступит. Говорят, если накормить кровью оборотня, то дикость отступит. Говорят, если заживо похоронить вампира и выдержать под землёй в течение десяти лет, то дикость отступит, – сладким, обволакивающим голосом говорил Савелий, будто рассказывая сказку. Он наклонился ко мне, шепча на ухо: – Говорят, если испить кровь вампира, влюблённого в больного, то болезнь отступит.
Моё сердце пропустило удар, и мужчина отклонился назад, виновато улыбаясь.
– Но последняя легенда – вымысел. Алина подтвердит.
Девушка заняла место Савелия, подхватывая
– Почему? – спросила я.
– Потому что это история фиолетовых роз, о которых ты расспрашиваешь всех и каждого, – со вздохом ответила Алина. – Видимо, мы не уйдём отсюда, пока ты не узнаешь, что случилось восемь лет назад и при чём тут эти несчастные розы.
Глава 25. Там, где растут дикие розы
– Что бы ты правильно понимала, Дарден не всегда был таким… вымученным. Сейчас ему тридцать пять, он состоялся как наследник Елизаветы, управляется с кланом в её отсутствие, принимает всякие важные решения, ведёт дела, занимается бизнесом, словом, настоящий лидер и будущий Хозяин клана. Однако десять лет назад ему совершенно не хотелось всем этим заниматься. Он играл в небольшой рок-группе на бас-гитаре, имел много друзей, постоянно ввязывался в какие-то приключения – то срывался с компанией в поездку к побережью, то охотился на оборотней в Сибири. Отрывался только так.
Алина замолчала, глядя перед собой. Мурчащий кот на её коленях недовольно фыркнул, когда она чуть прижала его хвост, но не вырвался, чувствуя, что находится в руках настоящего хищника.
– Тогда Дарден не видел разницы между кланами. Он общался со всеми. Был обаятельным юношей, в которого влюблялись все вампирши. И у него было два близких друга. Ян Тольский и Роза-Лея Патрициан, – заметив мой взгляд, девушка чуть пожала плечами. – Тогда Ян не был главой давинского клана. Он был как будто приёмным в своей семье. Соклановцы его недолюбливали, Хозяин заставлял выполнять мерзкие поручения. Странно всё это было.
– Тут могу я объяснить, – вступил Савелий. – Тогдашний глава давинцев мечтал создать идеальных бойцов для противостояния с африканскими кланами в борьбе за нефть и алмазы. Он решился на омерзительный эксперимент. Для этого он устроил охоту на младенцев дикарей. Идея не выстрелила – дети, лишённые связи со своими матерями, умерли. Выжил только Ян. Что ставит под сомнение его принадлежность к диким вампирам.
– А кто он тогда такой? – спросила я.
– Подозреваю, что и сам Ян не знает ответа на этот вопрос, – улыбнувшись, ответил Савелий.
– По крайне мере, в те годы Ян рос обычным вампиром. Не проявлял никаких особых сил или способностей. Я помню его довольно скромным. Он прятался в тени Дардена, – продолжила Алина, выпуская из рук кота. – И был отчаянно влюблён в Роза-Лею, которую все звали просто Роза. Что сказать, они оба сходили по ней с ума, а девушка была слишком яркой штучкой, чтобы удовлетвориться одним из них. Она играла с их чувствами, но делала это так естественно, что друзья не обижались. Им нравилось, во что превращала она их жизни. Трое неразлучников. Уж как Елизавета не пыталась их разлучить. Как мать Розы не стремилась забрать дочь, чтобы та общалась только со своими, они везде были вместе.