Царство Тени

Кемп Пол

Кессон и Ривален, хватаясь друг за друга, кувыркались в воздухе. Ривален, окружённый полем антимагии и с одной лишь здоровой рукой, не мог ничего сделать. Кессон начал длинную формулу заклинания, которое могло разомкнуть поле антимагии, единственного заклинания, которое могло на него подействовать, а его вторая рука тем временем вцепилась в лицо Ривалена своими когтями.

Ривален справился с болью, почувствовал,

как по щекам и подбородку течёт тёплая, липкая кровь, и попытался оказаться сверху Кессона. Но способа управлять их падением не существовало.

Сквозь сжатые зубы он ответил на размыкающую магию Кессона, процитировав одну из тринадцати истин, забрызгав Кессона кровью из своего рта.

– Живёт лишь ненависть.

Они врезались в землю раньше, чем Кессон успел завершить своё заклятие.

Ривалена охватила чудовищая боль, кости сломались, обломки рёбер проткнули органы, но он всё равно улыбнулся — пока не понял, что Кессон, несмотря на падение, несмотря на травмы, которые он должен был получить, не потерял нить заклинания.

На поверхности Источника проступают чёрные вены, просачиваются сквозь его оранжевую плоть. Наконец, их концы отделяются от Источника и повисают перед ним. Я тянусь вверх, беру их в руку. Они тёплые и пульсируют. Я кричу, когда они погружаются в плоть моих ладоней и запястий, но боль быстро исчезает.

Незамутнённая сила Источника течёт в меня, и я кричу от удовольствия.

Кейл и Ривен смотрели, как дракон погребает под своей огромной тушей людей и великанов. Фёрлинастис ревел от боли. Кейл понял, что сила столкновения заставила оружие людей и великанов сломаться под драконом и проткнуть его чешую. Вокруг Фёрлинастиса бурлили тени. К тому времени, как его туша наконец остановилась, она образовала перед собой холм из грязи и земли.

Кейл увидел отдающего приказы Регга, пытающегося собрать своих людей. Вокруг выживших великанов чернели тени. Среди латандеритов возникли теневые ходоки — пятна мрака среди света.

Фёрлинастис поднялся. С груди и живота свисали впечатавшиеся в его тело трупы и оружие. Кровь сочилась из дюжины ран, текла по мечу великана, торчавшего в груди по рукоять. Дракон вытянул шею и испустил в небеса яростный рёв. Он повернулся к великанам. По обеим сторонам от него построились латандериты.

– Где Кессон Рел?
– спросил Ривен.

Прежде чем Кейл смог ответить, его пронзил поток незамутнённого удовольствия. Он задохнулся, остановился, пытаясь найти источник, и обнаружил его в ментальной связи с Магадоном.

Магз? Что случилось? Где ты?

Это чудесно, Эревис, сказал Магадон, и его ментальный голос звучал так, как будто маг разума одурел от наркотиков. Сила потекла в разум Кейла, образы, воспоминания, знания.

Кейл потряс головой, пытаясь очистить её, выругался.

– Что такое?
– спросил Ривен.

– Магз с Источником. Он в Саккорсе.

–

Что? Как?

Кейл покачал головой, заморгал, когда его глаза увлажнились, когда тон мысленных образов Магадона стал жёстче. Он обхватил голову руками, пытась удержать её.

Магз, убирайся от Источника. Не делай этого. Не делай.

Когда Магадон снова заговорил, его ментальный голос звучал глубже, жёстче, как хрип. Не делать? Ты боишься силы, которой я обладаю. Ты предатель и лжец.

Кейл выдержал ментальный шторм в голове и сказал Ривену:

– Мы должны попасть к нему. С ним почти кончено.

– С ним уже давно кончено, - ответил Ривен.

Кейл зло посмотрел на убийцу.

– Он — всего половина человека. Я его не оставлю. Будь он целым...

Кейл заморгал, когда ментальная энергия всё сильнее и сильнее хлынула в его рассудок. Магадон купался в силе, и она просачивалась сквозь их связь в достаточном объёме, чтобы вены на висках Кейла загудели.

– Он не сможет стать целым, если мы не убьём Кессона, - возразил Ривен.
– Сначала это, потом поможем Магзу. Иначе ты, я и все собравшиеся здесь умрут. Следом умрёт Сембия. А за ней — всё остальное. Ты знаешь это, Кейл. Ты видел Эфирас.

Кейл знал, что Ривен прав, но он боялся, что они могут опоздать и не сумеют вернуть Магадона с его травмированным рассудком. А тем временем внутри него зияла, разрасталась пустота, открываясь шире, поедая его. Ривен, наверное, чувствовал то же самое. Они должны были убить Кессона или погибнуть сами.

– Там, - Ривен указал через равнину туда, где они увидели, как Ривален и Кессон поднимаются на дрожащих ногах, поворачиваясь друг к другу.

Держись, Магз.

Источник полностью пробуждается, затем полностью пробуждает меня. Дыра внутри меня заполнена, пустота перекрыта. Мой разум увеличился. Моя сила умножилась. Знание питает меня. Я плыву в теплоте сознания Источника, наши разумы едины, наша воля едина.

Но я не полон.

Ярость диким огнём пылает в моём сознании. Она рождена в разуме изверга и затмевает всё остальное содержимое моего мысленного пространства. Этот огонь поглощает слабые баррикады совести, которые пытаются остановить его распространение. Крошечная частичка человека, что ещё осталась во мне, бежит от неё. От пожара моей ярости убегают частицы сожаления, вины, любви, и покидают моё сознание.

Я ненависть.

И я сила.

Мой разум тянется в мир, нащупывает чужие разумы. Некоторые из них несут ответственность за то, что со мной случилось. Моя ненависть не разбирает, где кто.

Лёгким усилием воли я заставляю Саккорс двинуться к Буре Теней.

Кессон произнёс последние слова размыкающего заклятия, и оно разбило сферу антимагии Ривалена. Принц перекатился, пошарил в траве в поисках своего священного символа, нашёл его и сомкнул ладонь на холодном металле. Он поднялся на ноги, зашипел от боли.