Цех
Шрифт:
Рыбьи глаза качка округлились. Моя реплика стала для него сюрпризом. Должно быть мои подружки, если он с ними на самом деле общался, из-за нагоняемого страха совсем мозг выключили. Хотя Катя курица по жизни. А Софе вообще все пофигу. Вот Ксюха вряд ли стала бы с ментами говорить. У нее отец сидит. И кого там еще называл рыбоглазый? Таню что ли? Ну эта такая же как и Катя. В слезы и на все согласная.
– А звездочку ж на погон хочется? – продолжила я почти шепотом. – Или медальку? Уж не знаю чем вас тут награждают. А может тебе просто нравится
Лицо следователя снова побагровело. Он захлопнул папку и прошипел:
– Сука! Я тебе устрою сладкую жизнь.
– Эй там в зазеркалье! – меня уже было не остановить. – Вы что на работу по объявлению набираете? Умные к вам не идут? Одни психи безмозглые. Этого дурака, как тебя там? в вахтеры не брали, а в следователи пожалуйста! По сериалам учился. Стыдно, товарищ чекист! Я и то, сериалы внимательнее смотрю. А! Нет! Я поняла! Ты же ничего кроме порнушки не смотришь. Точно! Под капоты заглядываешь. В реале такому дебилу никто не дает!?
– Заткнись! – прошипел он.
– А то что? Ударишь? Давай, товарищ чекист! Я ведь малолетка, еще и девчонка. Сдачи точно не дам. Не ссы в каблук!
Не знаю что на меня нашло. Это краснощекая, лоснящаяся морда. Надменные жесты. Противный голос. Фу! Я готова была вцепится ногтями в эти рыбьи глаза. Хотя, по сути, ничего такого он мне не сделал. Обычный мужичок, которому власть придала уверенность палача. Может быть, в другой день, я и подписала бы это заявление. На Хомяка мне насрать. Придурок каких миллион. Но в тот день, меня бесило все! Гормоны наверно. С ними не совладать. Если бы они не соврали и на опросе – не допросе был бы папа или еще кто-нибудь, я бы сцен, да нет, истерик, не играла. Все это пролетело в моей голове за долю секунды. За то мгновение, когда мне показалось что этот дебил реально меня ударит. Хотя, может быть, и ударил бы. Дверь открылась и в комнату влетела статусная баба, та самая, которая меня сюда привела.
– Игорь, выйди!
– Но, Дарья Михайловна, я …
– Пошел вон!
– Есть, товарищ майор, – виновато промямлил качок. Взял папку со стола и пошел на выход.
В дверях женщина скороговоркой шепнула:
– У нее истерика. Такое плевое дело обосрал!
– Товарищ майор, я …
– Головка от хуя … Пошел вон!
Как только дверь закрылась, статусная баба нарисовала на лице искреннее участье:
– Может водички?
Я мотнула головой.
– Извини. Действительно, понабирают черти знает кого. Не с кем ра …
– Я без папы говорить не буду, – уверенно заявила я. Нет, дело было не в страхе перед этими … товарищами. Просто я снова могла наговорить лишнего. Уж кого-кого а себя я знаю. Опять взорвусь, опять нахамлю. А эта баба на дуру не похожа. С качком не сравнить.
Женщина вздохнула:
– Ты неправильно все поняла. Роман Харченко действительно представляет опасность. Да, сегодня он ходит с музейной репликой. А завтра? Ты уверена, что завтра он не достанет настоящую? Или гранату. Пострадают
– Позовите папу!
– Да, да, конечно. Еще секунду. Ты наверно думаешь мы злодеи. Губители свободы. Погоны нам нужны, ордена. Нет, девочка, это не так. Знаешь что больше всего мне нужно?
Мне было все равно что нужно этой бабище. Лично я хотела поскорее уйти.
– Мне нужно, – продолжила она, не дождавшись ответа, – приходить вовремя домой. Проверять у сына уроки. Готовить мужу ужин. И смотреть перед сном сериал про допросы. Но нет. Я тут живу, в этом управлении. Потому что знаю, кто-то должен вовремя останавливать таких как Рома. И без твоей помощи нам не обойтись.
– Позовите папу! Или … или я сейчас закричу!
Мои слова прозвучали как угроза. На самом деле я не хотела никому угрожать. Мне просто хотелось домой. Мне не было дела ни до Хомяка, ни до качка, ни до этой стервы. Я боялась, что снова сорвусь и … и еще больше испорчу себе жизнь.
– Хорошо, – сдалась баба. – Только я прошу тебя подумать как следует. Что будет с тобой. Таких как Рома в твоей жизни будут много. Ты красивая девушка и …
– Ааааа! – заорала я, чувствуя как рвутся голосовые связки. Как же им еще объяснить, мне нет дела до Хомяка. Мне нет дела ни до кого. Мне просто сильно хочется домой.
Женщина, не спеша, встала. Открыла дверь и сказала:
– Приведите ее отца! – и добавила. – Сначала эту из социалки!
Я перестала кричать. Прокашлялась. В горле пересохло и сильно першило.
– Можно воды, – попросила я.
– Обойдешься, – гаркнула баба, зло глядя мне в глаза.
Вошла еще одна женщина. Средних лет. С крашеными рыжими волосами и в очках. Из-за стекол в глазах блестело равнодушие.
– Если что, – приказала ей статусная баба, – ты все время находилась здесь. Понятно?
Рыжеволосая кивнула. Подошла к столу и открыла для убедительности бумажную папку. Совсем скоро привели и отца. Выглядел он растерянно, но увидев меня приободрился.
– Доця!? Маша? С тобой все в порядке?
– С ней все хорошо, – ответила за меня рыжеволосая. Должно быть роли в подобных спектаклях у них давно отрепетированы.
– В порядке?! – удивился папа. – Я же вижу …
– Пройдите! – перебила его баба. – Сейчас вам принесут стул.
Попа подошел ко мне и, глядя в глаза, спросил:
– Тебя обижали?
Я кивнула.
– Так, гражданин Кроитору, – продолжила статусная. – Вашей дочери, Марии Кроитору, предъявлено обвинение в соучастии в подготовке террористического акта.
Папа в изумлении уставился на меня.
– Пап, это не правда! Они Рому Хомяка хотят посадить, а я не хотела подписывать …
– Учитывая, что подозреваемая несовершеннолетняя, на время следствия, так и быть, оставим ее на свободе. Вам нельзя покидать город, – продолжила следовательница. – Подпишите здесь. Сейчас Марию дактилоскопируют, сфотографируют. Внесут данные в базу ФСБ.