Цель номер один. План оккупации России

Антонов Михаил

Советская власть, как мы считали, освободила местное крестьянство от рабства у баев, раскрепостила женщин, дала жителям образование, создала систему здравоохранения. Российские вузы приняли студентов из среднеазиатских республик. А вскоре в этих республиках появились и кадры национальной интеллигенции, возникли Академии наук, вузы и техникумы, театры, музеи. Словом, как казалось, и тут закипела культурная жизнь, свидетельствуя о крепнущей дружбе народов, несмотря на репрессии конца 30-х годов, затронувшие преимущественно местную интеллигенцию, чаще всего обвинявшуюся в национализме.

Еще более сплотила население СССР Великая Отечественная война. Воины из республик Средней Азии влились в ряды Красной Армии. А сотни промышленных предприятий, эвакуированных

из оккупированных врагом регионов страны, вместе с их работниками – русскими, украинцами и др. – оказались в Средней Азии. Это дало новый мощный толчок развитию экономики и культуры среднеазиатских республик.

Конечно, и тогда бывали проявления национализма, при Горбачеве уже специально подогревавшиеся как из Центра, так и со стороны подросших национальных элит. Всеобщая ненависть к Горбачеву в национальных республиках переносилась на Кремль и на всю Россию. Но ничто не предвещало здесь катастрофы, разразившейся после подписания Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем пресловутых Беловежских соглашений.

Республики Центральной Азии не мыслили своего существования вне СССР, тем более, что они были почти все дотационными. Однако эта их «нерентабельность» во многом была искусственной. В СССР, представлявшем собой единый народнохозяйственный комплекс, стремились максимально использовать преимущества каждой республики в целях общего подъема экономики. Так, земли Узбекистана и Туркмении не занимали под пшеницу, на них выращивали хлопок, фрукты и овощи для общесоюзных нужд, а хлеб сюда поставляли из других республик. А сельское хозяйство Узбекистана и Туркмении становилось все более монокультурным, со всеми выгодами и недостатками такой узкой специализации.

И вот ельцинская Россия грубо вытолкнула центральноазиатские республики из Союза, на смену которому пришло ничего не решавшее СНГ, которое в России рассматривали лишь как форму цивилизованного «развода» некогда братских республик.

Распад Союза обрек большинство населения центральноазиатских республик на нищету и на возврат к архаическим формам существования. А перед русскими здесь всюду встал вопрос: уезжать ли на свою «историческую родину»? Вопрос принял трагический оттенок, когда выяснилось, что новая российская власть и свое-то население (во всяком случае, основную его массу) рассматривало как обузу, от которой надо было бы поскорее избавиться. А на среднеазиатских русских она вообще смотрела как на чужеродный элемент и сделала все от нее зависящее, чтобы затруднить возврат их на Родину. На местах же их стали притеснять или, по крайней мере, показывать им, что здесь они не хозяева, а гости, причем по большей части нежеланные. И тут отчетливо выяснилось, какие народы региона близки русским по духу, а какие им абсолютно чужды. А из этого можно было сделать вывод, стоит ли России, собирая снова Евразию вокруг себя, добиваться тесного объединения в одном государстве или федеративном союзе с теми республиками Центральной Азии, которые проявили себя как чуждые нам. Этот момент нам и предстоит уяснить в данной главе.

КИРГИЗИЯ – ПОЛНОПРАВНЫЙ ЧЛЕН ЕВРОАЗЭС

Киргизы – народ, близкий казахам, и еще евразийцы считали, что эти два прежде кочевых народа являются естественными союзниками России. А среднеазиатские республики поливного земледелия они считали цивилизационно чуждыми России, их завоевание при царизме называли ошибкой. Если говорить о воссоздании в том или ином виде нового Союза республик, то, пожалуй, только Киргизия подходит на роль полноправного члена этого объединения, о чем подробнее будет сказано ниже.

Киргизия – страна с населением около пяти миллионов человек, из которых чуть более половины составляют собственно киргизы. Это единственная страна Центральной Азии, где после распада СССР президентом стал не бывший первый секретарь ЦК республиканской Компартии, а ученый-физик, президент местной Академии наук, естественно, демократ (о глубинных причинах этого, казалось бы, исключительного для Востока феномена чуть ниже). Поэтому Киргизия

раньше всех других стран СНГ вступила в ВТО, в эту страну тут же запустил лапы Международный валютный фонд, пошла «помощь» ей со стороны Запада, особенно со стороны США, Японии и… Швейцарии (которая даже приняла на хранение золотой запас Киргизии). «Помощь» прежде всего проявилась в виде захвата наиболее прибыльных местных предприятий американскими, германскими, канадскими и другими западными компаниями. Разрыв хозяйственных связей с Россией и другими республиками бывшего СССР привел к остановке большинства остальных предприятий Киргизии, следствием чего стали массовая безработица в городах и наплыв тысяч их жителей в столицу Бишкек, где они рассчитывают получить хоть какую-нибудь работу, что удается далеко не всем. Жизнь в Бишкеке на порядок лучше, чем в глубинке, но для всего населения Киргизии его ресурсов не хватит.

МВФ потребовал от правительства Киргизии ужесточения пенсионного законодательства, – только при этом условии он обещал дальнейшую финансовую помощь в деле совершенствования пенсионной системы. В итоге пенсия старикам, например, составлявшая примерно 5 долларов в месяц, была еще более урезана. Почти полностью ушло в прошлое бесплатное медицинское обслуживание, услуги медиков стали платными и доступны в основном состоятельным людям. Иностранная помощь частью разворовывается, частью идет на оплату услуг западных консультантов. Внешний долг стал неподъемным для страны. И хотя Парижский клуб кредиторов списал ей часть долга, новые займы уходят по большей части на выплату процентов по прежним долгам.

В целом в стране царит хозяйственная разруха. Профессор Михаил Делягин назвал экономику Киргизии «выжженным полем». Республика, прежде полностью обеспечивавшая себя хлебом, ныне зерно закупает, в основном в Казахстане (хотя, по признанию экспертов, распределение земли в республике между крестьянами было произведено более справедливо, чем в соседних республиках). И причина здесь не только в сокращении посевов зерновых, но и в том, что частники предпочитают продавать киргизское зерно за рубеж, в то время как местные мелькомбинаты простаивают из-за отсутствия зерна.

Разрушена легкая промышленность, которая не в силах конкурировать с дешевым китайским ширпотребом. И никакими политическими комбинациями не устранить того факта, что вне рамок бывшего СССР экономика Киргизии (как, впрочем, и почти всех остальных его республик) оказалась неконкурентоспособной. В республике все чаще раздаются голоса в пользу более тесной интеграции, для начала – с Казахстаном, а затем и с другими странами СНГ.

Киргизия резко делится на Север, близкий Казахстану и ориентированный прежде на Урал и Сибирь, и на Юг, теснее связанный с Узбекистаном (там узбеки составляют до трети населения), а также с Таджикистаном и китайским Синьцзяном. В качестве примера того, как борьба элит разных регионов за преобладание во власти в стране может привести Киргизию к катастрофе, рассмотрим ситуацию, сложившуюся там после «революции тюльпанов» в марте 2005 года. Сама эта революция была в немалой степени порождена действиями «демократической» власти.

Президент Акаев, принадлежавший к самому богатому северному племени, на видные места во власти поставил своих единоплеменников. Но это не устраивало элиты 19 остальных, неакаевских, племен. Акаев принимал демократические решения. Но их исполнителями выступали чиновники, принадлежащие к тем или иным кланам и действующие в их интересах. Решения часто менялись, власть, по сути, повисла в воздухе. Тотальная коррупция разрушила экономику, развратила народ.

«Революция тюльпанов» свергла власть Акаева. Эксперты оценивают ее как «феодально-демократическую», она проходила под демократическими лозунгами, находящими понимание у ориентированной на Запад части молодежи. Но в Киргизии еще сильны родоплеменные и клановые отношения. К тому же там сказывается исламский фактор, а также влияние наркомафии. А большинство киргизов, особенно еще живущих кочевой жизнью, равнодушно к «тюльпановым» лозунгам.