Цель оправдывает средства. Том 2
Шрифт:
Меж тем, на мостике появились и другие члены Ордена, принимающие участие в операции — обе твилечки да моя ученица. Следом за ними — Альфа, Балда, Никс и Синилиан.
Меж тем тактическая голограмма заполнилась отметками.
— Звездная система состоит из пяти планет, лишь одна из которых пригодна для жизни, — начал брифинг вахтенный офицер. — Первая и пятая — непригодные для жизни. Вторая — обитаемый мир Мелида-Даан, на орбите которой главные силы противника — корабль класса «Барышник» и три «Щедрых». Третья и четвертая планеты — газовые гиганты, — кристофсианец указал на схематичные изображения орбитальных структур. — Здесь
— А что насчет наземных частей? — поинтересовалась Эйла.
— Мы фиксируем большое количество десантных барж, высаживающих тяжелую технику в столице, — продолжил вахтенный. — Предполагается, что противник уже высадил основную часть своих сил. По данным разведки — это более двух миллионов дроидов при поддержке тяжелой техники.
— Будет жарковато, — Альфа, стоявший вблизи голотерминала без шлема, провел рукой по лицу, словно пытался снять подступающее напряжение.
И, хоть никто больше не высказался, в Силе я ощущал их решительность. У кого-то — нейтральную, как у клонов. У кого-то — мрачную, как у Декланна и Оли. Обе твилеки же испытывали нечто вроде нетерпеливого ожидания. Ожидания поскорей начать, чтобы этот кошмар быстрее закончился.
— Ну что же, — произнес я, оглядывая всех присутствующих. — Каждый солдат знает свой маневр. За работу, дамы и господа.
***
В сопровождении четверки «Аккламаторов», «Телос» не спеша двигался к своему главному противнику — ощетинившемуся сотнями истребителей «Барышнику». Расположившиеся в одну линию четыре корабля КНС явно поджидали нас, предоставляя право первым начать эту пляску смерти.
Крейсер класса «Доблесть» быстро приближался к сеповскому кораблю.
Ангары республиканского корабля ежесекундно выпускали из своих недр истребители. «Потоки», расправляя плоскости в боевой режим, готовились сойтись с МЛА противника. И, хоть малы мы числом — клоны все равно надерут задницу авиации КНС. Но, для начала…
Рвущиеся в нашу сторону истребители сепаратистов оказались неприятно удивлены тем фактом, что, несмотря на отсутствие в нашем отряде «Мародеров» (учатся же стервецы), их передовые порядки оказались смешаны с космической пылью десятками ударных ракет, коими их щедро одарил мой флагман. Немногочисленных переживших вакханалию ждала встреча с республиканскими истребителями, которые без малейшей жалости расправлялись с противником.
Меж тем, «Аккламаторы», расположившись попарно по обе стороны от флагмана, нещадно поливая фрегаты противника сосредоточенным турболазерным и ракетным огнем. Могут ли выдержать вчерашние торговые звездолеты мощь истинно военного корабля? Могут, но не очень долго.
Между тем, к кораблям Республики потянулись росчерки турболазерных и лазерных выстрелов, которые без особых на то последствий растекались по дефлекторным щитам.
Глядя из кабины «крестокрыла» на разворачивающееся побоище, я не мог не отметить того факта, что интенсивность нашего огня аховая — даже несмотря на то, что «Телос» мог обстреливать противника строго с одного борта (особенности конструкции), это мало чем помогало КНС. Ибо у них — та же проблема, только в большем формате — сектора обстрела на сепаратистских кораблях еще уже, чем на «Доблести». А значит, приходится им сейчас очень и очень нехорошо.
Продавить дефлекторные щиты «Барышника» — задача не из простых. Зараза, что называется, толстостенная. Однако, не этот корабль — цель нашего флота.
В первую очередь «терпилили» именно «Щедрые», от которых уже через десяток минут перестрелки полетели куски обшивки. То и дело в корпусах этих звездолетов возникали миниатюрные протуберанцы, указывающие на повреждение внешних отсеков.
— Заходим осторожно, — передал я приказ. — У него вся центральная часть облеплена «Стервятниками».
— Как скажете, учитель, — отозвалась ученица, неотрывно следуя за моим истребителем на собственной машине. А на небольшом отдалении от них — вторая пара, правда, уже на «Дельтах» — Эйла и Рачи. И вся наша небольшая компания сопровождала две эскадрильи АИР-170, которым предстояло выступить в следующем акте пьесы в качестве бомбардировщиков.
Меж тем, в нашу сторону противник отрядил эскадрилью «Стервятников». Юркие машины стремились выйти на перехват нашего курса. Оно и понятно — корабли противника только сообразили, что, проскользнув вдоль разворачивающегося побоища между нашими и их собственными МЛА, мы отнюдь не горим желанием вмешиваться.
Полыхнув беззвучной ослепительной вспышкой после прицельного залпа одного из «Аккламаторов», распался на куски ближайший к «Барышнику» сепаратистский фрегат. Море обломков, образовавшихся на его месте, поглотило некоторую часть вражеских истребителей, но и тех, что остались, для нас хватало с избытком.
Бросив истребитель в сторону, я ушел от очереди ведущего дроида, влепив ему залп из всех четырех орудий прямо в кабину. Мгновение — и на месте военного звездолета — лишь обломки.
Следующие за мной корабли огненным смерчем прошлись по эскадрилье противника, лишив «Барышник» еще одной партии защитников. На смену им тут же пришли другие.
Бросая корабль из стороны в сторону, нещадно паля из всех орудий, наша ударная команда прорывалась к своей цели — гипертрофированному бублику с шариком в центре. Десять из десяти — вражеским командиром, судя по однообразной, без изысков и перегибов, тактике, однозначно был дроид, который находился на борту именно этого корабля. И грызть этот кактус можно очень и очень долго — особенно, учитывая, что все наши полноценные линейные силы отошли для сражения за заводы. Локально мы превосходили противника в численности, но пускаться в длительные баталии — нет уж, увольте. Это на экране все так просто — влепил в «Барышник» десяток протонных ракет, и вот враг повержен.
В реальности, пока эту махину «разберешь» — и сам получишь несусветное количество повреждений. А рисковать десантом я не собирался.
В зону действия зенитной артиллерии вражеского линкора мы вошли после того, как смертью храбрых пал второй фрегат КНС. Оставалось совсем немного, однако, нас тоже потрепало — два АИР-а сбиты, еще одному оторвало плоскость по правому борту, и пилот, обесточив корабль, теперь мог надеяться на спасение своего экипажа лишь по завершении этой операции.
Заградительный огонь был непроницаем. Но громче барабанной дроби тревожного писка сенсоров дефлекторного поля и рыка двигателей кабину мотало от турболазерных залпов, которыми обменивались линейные корабли. Приходилось уворачиваться от своих и чужих выстрелов, полагаясь на Силу. И молиться, чтобы дерзкий план сработал.