Целестиал. Призрак
Шрифт:
– Все верно. От Песчаного перевала до Шир Шар Халош не так далеко. Территории для авантюристов почти безопасные, - здесь Халльвега могла бы поспорить, вспоминая свои приключения, но не стала. У всех свои понятия о безопасности. – Вернуться к жизни можно в куда более суровых условиях. Умирать вновь и вновь, лишь бы получить краткую передышку.
– Ты?..
– Да. Меня тоже не минула эта участь, - Леонеш выглядел задумчивым. Явно вспоминал что-то из своего прошлого. – Поэтому я принес его сюда. Отнести к источнику не могу, сама понимаешь почему.
–
– Ты знаешь о нападении монстров на Тай Хей Ланури, случившимся несколько лет назад? – спросил ее Леонеш. Элементалист отчего-то не торопился с утвердительным ответом. Получив от девушки не очень смелый кивок, продолжил ровным голосом. – Монстры эти были не очень обычными. За их появлением на пороге города стоял элементалист.
– Орктар, - вспомнила имя и элементалиста Халльвега. Кивнула. – Да, знаю. Он сделал из своих целестиалов монстров. Они потеряли все человеческое и погибли. Почти все. Стали объектом для чужой охоты. Сами того не желая.
Леонеш прислушался к горечи в чужих словах. Эмоции читал как в раскрытой книге.
– Не думал, что ты знаешь так много, - заметил Леонеш задумчиво.
– Это потому, что я побывала в плену у него. Призрак и все такое, - поморщилась Халльвега от воспоминаний. – Он убил Къярхана и Да Э развлечения ради. Мне же удалось уничтожить его.
– Убить, Халль, - поправил ее Леонеш спокойно. – Не уничтожить.
Смутное подозрение от навязанного разговора почти сразу переросло в уверенность. Халльвега отпрянула от стола со смесью всевозможных эмоций.
– Это Орктар?! – воскликнула она, переведя взгляд с клетки на элементалиста у стены и обратно. – Ты серьезно?! Зачем? Зачем ты притащил сюда этого убийцу? Да у него на руках столько крови! Леонеш, зачем?!
– У нас у всех на руках много людской крови, Халль, - Леонеш остался спокойным на чужое возмущение, будто бы не заметив того. – Тебе известно это.
– Да, но.. – в растерянности посмотрела на клетку и зверя внутри той Халльвега. Она чувствовала себя как беспомощный ребенок. Злость топталась рядом в нерешительности, не зная, что ей делать. – Ваша война же положила конец вражде между нашими народами.
– Наши народы никогда толком не воевали, Халль. Иначе ваша раса вымерла бы много столетий назад. Люди сильны, но смертны.
– Я не понимаю.
– Желание силы, любопытство, - пожал плечами Леонеш все с тем же спокойным голосом. – Мы все хотим стать архэнталями, чтобы быть сильнее. Это нормальное желание, естественное для любого из нас. Тебе ведь известно это желание стать сильнее, правда?
– Правда, - эхом отозвалась Халльвега. Помедлила и подошла обратно к столу. За ней продолжали искоса поглядывать из клетки, делая вид, что человек не интересен. Смотрелось забавно. – Но я никого не убивала ради него.
– Никого? – Халльвега запнулась, когда ее осадил спокойный равнодушный голос, прозвучавший в тихой комнате.
Ответить на вопрос не могла. Не хотела. Перед глазами сцены с охоты, где они с друзьями уничтожают монстров, добывают материалы, необходимые для брони, оружия, амулетов или просто для продажи. Ведь Леонеш прав. Она убивала. Десятками, сотнями, тысячами. Никогда и ничто не шевелилось в груди. Это монстры, что с них взять? Не ты, значит тебя.
– Я не упрекаю тебя, Халль, - Леонеш буквально осязал сумятицу, которая творилась на душе девушки.
– Знаю. Просто, - замялась Халльвега в попытке подобрать слова, которые элементалисту не требовались.
– Для любого существа желание стать сильнее – это нормально. То, что сделал Орктар, произошло от безысходности. Только поэтому выглядит так страшно с вашей точки зрения.
– Как это?
– В мире нет призраков, люди влачат жалкое существование по сравнению с тем, что было прежде. Вы буквально стоите на пороге вымирания, зацепившись за него из чисто человеческого упрямства. Стать архэнталем при таком раскладе попросту невозможно. Но не стремиться к силе мы не можем. Орктар решил пойти своим путем. Не знаю, что он нашел в храме, но это что-то дало ему некоторую мощь. Отказываться от нее было бы глупо.
– Но зачем нападать на города? Зачем делать из целестиалов монстров?
– Обычная проверка сил, - пожал плечами Леонеш.
– Очень обычная, - буркнула Халльвега недовольно. – Столько людей убил. Беззащитных, между прочим.
– Оправдания его из моих уст будут звучать неуместно.
– Ты и так его оправдываешь!
– Разве? – прозвучало искреннее недоумение в голосе элементалиста.
– А что это было? – съязвила Халльвега.
– Объясняю природу элементалей. Ты мало в нас разбираешься. Катастрофически мало для призрака. Как ты им стала? Давно?
– Не знаю. Само получилось, - честно ответила Халльвега. Смотрела на зверька в клетке, вспоминала Орктара, элементалиста, который держал ее в плену, и не видела ни врага, ни монстра. Парадокс в том, что и раньше в храме она видела перед собой только элементалиста. Она ненавидела-то его лишь за то, что он сделал со своими целестиалами! Их проблемы были ближе. Это казалось предательством по отношению к ним. Быть может, когда-то ненависть была. Должна была быть. Но сейчас после слов Леонеша растаяла окончательно. – Хочешь сказать, он больше не будет убивать людей?
– С твоим появлением в этом нет смысла совсем.
– Только поэтому он перестанет?
– То, что он изучал в Проклятом храме, ты знаешь, что это? Оно еще там?
– Нет. Я сняла оковы, - Халльвега заметила, как раскрылись глаза зверушки в клетке. – Да-да, и не смотри так. Нет там больше никого и ничего, кроме целестиалов, которых ты, между прочим, бросил без стыда и совести.
– Халль.
– Да, знаю, у вас нет ни того, ни другого, - огрызнулась Халльвега скорее по инерции, чем от реального желания ругаться.