Целестиал. Призрак
Шрифт:
Широкая дорожка из желтого песка ненадолго украсилась плиточками из камня светлого янтарного цвета. Они подошли к подножию дворца. Здесь уже появились деревья, иногда образуя куцые рощи. Серьезных зарослей нигде не видать. Короткая изумрудная травка, крайне редко украшенная цветами. Если Халльвега правильно помнила, ближе к центру цветов станет больше. Там же появятся плодовые деревья и кусты. Выращивали их специально или что выросло, то выросло, не знала. Спросить о таких пустяках было толком не у кого.
– Почему нет? – Халльвега не разделяла оптимизма Раскаля, хотя поневоле подозревала,
– Тапиар не желает твоей смерти. Несмотря на запрет, ты первый человек, которого приказано не убивать, если и когда захочешь сюда сунуться вновь. Только не пускать.
– Да почему вы все так уверены, что к вам сюда кто-то захочет вернуться по доброй воле? – возмутилась непонятной постановке вопроса Халльвега. Можно подумать, она собиралась сюда лезть после того, как едва выжила во всех этих передрягах!
К ней обернулись. Взгляд серых пронзительных глаз заставил ощутить себя не в своей тарелке. Халльвега даже незаметно поежилась. Не забыла еще, как элементалист едва на тот свет ее не отправил в начале их знакомства.
– Пока все возвращались.
– И вы убивали их? – прямо спросил Вегар, шагая по правую руку от Халль.
Ширина дороги позволяла идти рядом без каких-либо неудобств. Еще куча места оставалась. Деревья по бокам подчас напоминали зеленые арки. Чуть позже стали встречаться и настоящие, каменные. Причем было не очень понятно, для чего и зачем они здесь стоят. Ни стен, ни чего-то подобного Вегар так и не заметил. Просто арки и все, без особых изысков. Казалось, будто он уже такие видел прежде на охоте.
– Да. Нет смысла повторять дважды. Люди не меняются. Даже одного много, но таков закон, - прозвучал простой ответ.
Авантюристы переглянулись. Вегар пожал плечами. Халльвега кивнула, молча соглашаясь. Ничего из ряда вон, если подумать.
– А ты бы хотел сюда вернуться? – тихо шепнула Халльвега другу.
– Если увижу хоть одну стоящую вещь, - Вегар не подумал снижать голоса, чем слегка смутил. В целом он прав, конечно. Раскаль все равно услышит, нет смысла скрываться. – Пока не видел. Монстры слишком сильные. Нам до таких… А ты еще про каких-то харши говорила. И Морского Ох’Ра?
– О, последнего можно не бояться, - рассмеялась Халльвега. – Раковины в руки брать не буду, он сам не вылезет. Так что по его поводу можешь спать спокойно.
– Хотелось бы.
Тихий звук льющейся воды с каждым шагом становился все громче и громче. Халльвега поневоле поднимала взгляд над верхушками деревьев. Отсюда еще было плохо видно, тем более, что источник звука располагался в стороне, а перед глазами огромный фонтан. Многоярусные плиты, с которых в разные стороны бьют пушистые искристые струи воды. Где в центре можно встретить редкого монстра, похожего на огромный цветок, сделанный из полупрозрачного стекла.
Вегар тоже обратил внимание на звук. Дабы отвлечься от созерцания странного клубка непонятных мыслей, Халльвега с радостью рассказала, что там находится.
– Это и есть дворец? – искренне удивился Вегар, озираясь по сторонам. – На мой взгляд больше похоже на руины, что под Тай Хей Ланури. Только там монстры есть, а здесь никого.
– Так элементалистов здесь мало, - согласилась Халльвега, делясь информацией с другом, о которой раньше не вспоминала. – Либо по делам здесь, либо выполняют какие-то поручения. В противном случае занимаются своими делать где-то, где, я так полагаю, у них дома.
– Правильно полагаешь, - донесся голос Раскаля. Элементалист, шагающий впереди, даже не обернулся.
Вегар с интересом осмотрел каменную стену, что несколько метров сопровождала их, приютившись с края дороги, а затем убежала в сторону извивающейся лентой. Недоумение вызвал вид ее. Вместо нормальной кладки будто бы переплетение множества ветвей. Другими словами – сплошные дыры и прорехи.
За стеной начались вновь кусты. В их зелени притаились колонны. Чуть поодаль виднелась ажурная беседка, вся увитая вьюнами. Большие и мясистые цветы бледного лимонного оттенка были размером с ладонь с высунутыми ярко-фиалковыми язычками.
Там же были замечены два элементалиста. Кажется, Халльвеге удалось различить высокий украшенный синими каменьями кувшин с узким горлом на низком массивном столике и чашку в тон к нему в руках у одного из элементалистов.
Дорожка из светлого желтого песка, будто бы выцветшего на солнце, извиваясь и петляя, подошла к первой зале. Круглая, с высоким потолком. Из нее было три выхода. Вегар так и не понял смысловой нагрузки данного сооружения, потому как сразу за ней вновь дорожка, резвящаяся меж зелени кустов.
Иногда песок пропадал, под ногами появлялись янтарные плиточки различных оттенков. Чем дальше продвигались путники к сердцу странного места, именуемого дворцом, тем чаще это случалось, пока песок окончательно не пропал. Залы встречались все чаще, появились коридоры. Некоторые из них были цельными, без окошек. Освещали их световые кристаллы, встречающиеся приличного размера скоплениями то тут, то там.
Несмотря на всю моральную подготовку, которой занималась Халльвега с момента прохода через портал, ей было сильно не по себе. Когда же очередной коридор окончился большой просторной залой с привычно округлым потолком, напоминающим переплетение лиан, дырки меж которыми заполоняли разноцветные кусочки полупрозрачной мозаики, сердце невольно сделало лишнее биение при виде высокой и прекрасной фигуры на фоне источника.
Архэнталь Таулиа ничуть не изменилась с их последней встречи. Потрясающая красота, которую сегодня подчеркивало небесно-голубые одеяния из полупрозрачной ткани. Свободные штаны и топ, под которыми не получалось спрятаться кружевному нижнему белью. По краям его украшали нити из сапфиров и рубинов, переливающихся при малейшем движении. Полупрозрачные одежды не только не могли скрыть этой красоты, но, кажется, только сильнее акцентировали на ней внимание.
Длинные светлые волосы, разбавленные бледными бордовыми прядями, были убраны в пушистый высокий хвост, перехваченный широкими лентами насыщенного синего цвета. С их концов свисали знакомые нити, с нанизанными на них каменьями синего и зеленого цветов. Вышивка лент золотыми нитями придавала ткани особого шарма.