Целестиал. Призрак
Шрифт:
На пороге стоял тот, кого Вегар никак не ожидал увидеть.
– Зайду? – спросил Ятран сходу. Без разрешения переступать порог комнаты не торопился. В идеале надо, дабы настучать парню по шее, что ведет себя как мальчишка. С другой стороны, он ведет себя так же. Было бы глупо пенять на сына, что тот весь в отца. В конечном счете это в нем и нравилось.
– Валяй, - разрешил Вегар, перевел взгляд от двери обратно на потолок. Красочных картин там за эти несколько мгновений не прибавилось. – Зачем притащился?
– Поговорить.
– Надеюсь, не нотации читать?
– Я и нотации? – фыркнул мужчина.
– От тебя прилетало ничуть не хуже на тренировках. Нормально я. Как еще могу быть?
– А по виду не скажешь, - осторожно заметил Ятран, изучая раскинувшегося на кровати парня. Доспехи гвардейца тот сдал с окончанием службы, свои еще не натянул. Так что валялся в простых одеждах, кое-где подранных. И не поймешь, не то так и было задумано при изготовлении, не то совсем мальчишке наплевать на собственный внешний вид. Последнее хуже.
– Ты обещал не читать нотаций, - поморщился Вегар на нехарактерное поведение отца. – Говори, зачем притащился, и проваливай. Я хочу побыть один.
– Где Халль? – пошел прямым путем Ятран, получив очередное разрешение. В принципе не собирался ходить кругами, но почему-то ответ услышать опасался.
– Не знаю.
– Вега…
– Ятран, ты всерьез полагаешь, что я бы терзался так, если бы знал, где она?! – воскликнул Вегар, занимая вертикальное положение.
Светлые карие глаза с гневом уставились на мужчину, что сидел на его любимой тумбе. Массивная, тяжелая, с отколотым углом. А все потому, что сам Вегар ее постоянно задевал и понаставил себе кучу синяков. Но и вышвырнуть этот мерзкий предмет мебели не мог, нравилось ему на ней сидеть, используя вместо стула. Просто на удивление удобная тумба. Халльвега тогда пожала плечами и клинком отсекла часть. Больше не бился.
– Совсем не знаешь? – не подумал реагировать на повышенный тон Ятран. Лишь вскользь подумал о том, что в следующий раз даст по шее за такое. – Как же ты ее отпустил одну?
– А вот так, - вздохнул Вегар. Подогнул к себе ногу, приобнял колено. Халль любила так сидеть именно так, на этом самом месте. – Сказала, что ей надо сходить, проверить. Я не мог не отпустить.
– С ней чего не пошел? – черные глаза бездны изучающе смотрели на сына. Алые кровожадные огоньки спали, усыпленные шипастым амулетом, спрятанным за воротом рубашки. – Или она вернулась к элементалистам за горы?
– Вернулась, - хмыкнул парень. – Да они ее выставили вон, и дверь захлопнули. Назад возвращаться запретили под угрозой расправы.
– Тогда?..
– Здесь она. Ушла к Песчаному перевалу куда-то.
– Одна?! Зачем? – искренне изумился Ятран на новости.
Вегар молчал. Ятран не торопил того. Тишина в комнате нарушалась далекими приглушенными звуками с улицы. Окно было закрыто и задернуто занавеской, так что проникали лишь самые громкие.
– Ты слышал про архэнталей, Ятран? – наконец произнес Вегар. По глазам отца понял ответ, едва заметно кивнул. – Значит, слышал. Полагаю, о том, что эти твари бессмертны, ты тоже знаешь.
– Я много лет служил элементалисту, Вега. Мне многое известно.
– То есть ты знаешь, что после смерти элементалисты могут приобрести вид зверушки, которую надо вернуть в некий источник, дабы та обрела человеческий вид и все полагающиеся ей навыки и умения?
Ятран хранил молчание. Вегар не удержался и расхохотался над ошарашенным видом отца. Выглядело потрясающе!
– Зверушки? – нахмурившись, уточнил Ятран детали. – То есть ты хочешь сказать, что они?.. А мы.. Их?...
– Иногда на охоте случайно, - подсказал Вегар и вновь захохотал, кивая головой. На глазах даже слезы выступили от безудержного веселья. – Да-да. Судя по тому, что рассказывал Юлдар, иногда авантюристы натыкаются на них. И убивают. Отсюда очень редкие материалы, из которых делают оружие и доспехи мифического типа. Да.
– Теперь понятно, почему они нас так не любят, - фыркнул Ятран на полученные известия. Ему в отличие от сына было не очень весело. Довольно мерзкие новости, если подумать. Зато понятно, почему Халль отправилась за горы только лишь в компании его сына. Несла двух зверушек, попутно отбиваясь от целестиалов, которые ничего об этом не знали и пытались прикончить. Глупо бы вышло, если бы у них это получилось. – Охотились тогда, охотимся сейчас. Погоди. Причем тут Песчаный перевал и элементалисты?
– В свое время Халль нашла одну такую зверушку, - по здравому размышлению Вегар пришел к выводу, что уж кому-кому, а отцу он это рассказать может. В конце концов, они с Халль довольно долго вместе охотились, служа одному элементалисту. Ятран и до того успел привязаться к крохе, еще когда увидел, как та кроликов мечом как дубиной била. Как он веселился, рассказывая об этом дома! – Не знала, что это элементалист. Но привязалась и всюду за собой таскала в сумке. Натерпелся я с этой тварью страха в одной комнате, тебе скажу. Попросил от нее избавиться. Халль согласилась, но не сделала. Я не знал, что монстр по-прежнему с ней, и спал спокойно.
– Она понесла его за горы? А Перевал?..
– Она уже давно отнесла его туда, - оборвал отца Вегар. – Еще до того, как с вашими элементалистами туда сунулась. Только этот элементалист, как я понял, стал неровно дышать к Халль. Она его отшила. Ну, этот придурок и затеял там разборки у себя. Халль предположила, что он сдох на них. Никак не могла избавиться от мысли, что элементалист вернулся обратно в виде монстра в то самое место, где она его нашла в первый раз.
– Так она за ним отправилась? – осенило внезапно Ятрана. Он даже вперед подался в ожидании ответа.
– За ним, - вздохнул Вегар. – Сказала, что обернется недели за две. Максимум три. С ее-то навыками. Только проверит. Уже полтора месяца прошло, от нее никаких вестей.
Ятран проследил за вновь растянувшимся на кровати сыном. Пока он размышлял над новостями, в комнате было тихо, с поправкой на далекий шум за окном. Потом где-то в коридоре хлопнула дверь, раздалась чья-то ругань. Слов было не разобрать. Дверь снова хлопнула, и воцарилась тишина.
– Но она жива.
– Жива, - Вегар поднял руку. Согнув в локте, поднес запястье к лицу. Светлый браслет розового цвета украшала изумрудная ниточка с крошечными листиками, словно бы замурованная в толщах полупрозрачного камня. – Каждые день жду, что он сломается.