Целитель чудовищ - 8
Шрифт:
Прямо сейчас весь лагерь находился в взбудораженном состоянии. Подготовка к походу подходила к своему завершающему этапу.
Тем отвратительнее было то, что Каэда уже который час не могла найти одну излишне самостоятельную змейку.
«Ну я ей задам, когда найду», — сердилась Каэда: «Смысл дуться на меня? Где ты прячешься?»
*****
Левиафан сверилась с чувством внутренней связи и двинулась дальше за группой Стаса. Любой другой не смог бы за ними проследить, но Левиафан не было «любой другой».
Ее связь
Единственная проблема — это скрывать от него свое присутствие, но змейка уже давно научилась так делать, когда еще шутила над одним алхимиком.
«Я ему еще покажу. Решил меня опять бросить. Не бывать этому. Не хочешь сам меня звать, значит пойду по собственному желанию».
Левиафан была уверена в своих силах и хорошенько подготовилась к долгому путешествию, взяв не только снаряжение, но и запас пищи.
Она покажет ему, что уже достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения.
Глава 20
И вновь земля с огромной скоростью проносится мимо под невероятно быстро мелькающими ногами. Чтобы поддерживать столь стремительный темп требовалось постоянно находиться под ускорением праны. Ведь на такой скорости малейшая попавшаяся на пути коряга или камень могли представлять серьезную опасность.
Да, упавший воитель, скорее всего, не получил бы повреждений, но полоса разрушений от катящегося тела могла бы привлечь никому ненужное внимание.
Впрочем, далеко не всегда у шестерки была возможность поддерживать такую скорость. Чем ближе они приближались к захваченным хаосом землям, тем больше им попадалось «патрулей» или просто рыщущих вокруг банд культистов.
В целях маскировки никто не рисковал их трогать, что накладывало на бойцов ряд трудностей. Тем не менее никто не роптал. Даже Ямато со стоическим выражением тихо пробирался через болото по шею в мутной, грязной воде, когда они обходили особо проблемную зону.
Другое дело, что его красноречивый взгляд недвусмысленно намекал, что он сделает с теми, кто станет распространяться о том, что здесь происходило.
Но так или иначе почти у каждого из здесь присутствующих был безумно продолжительный опыт ведения боевых действий, в том числе и в тайне. Стасу оставалось всего лишь следовать примеру своих более опытных товарищей и делать точно то, что ему говорили делать.
Постепенно Стас начал замечать странную фактуру некоторых участков почвы. В таких местах снег иной раз и вовсе таял, не смея задерживаться на подозрительной зеленоватой слизе. У Ордынцева было невыносимое желание попробовать поэкспериментировать с жижей, но хватило одного взгляда Изанами, чтобы он отказался от этой мысли.
Девятихвостая очень серьезно восприняла свою ведущую роль, поэтому подошла к процессу максимально тщательно.
Так, она запретила
Уже на третий день подобного «кросса», Стас невольно проникся уважением к всяким воинским подразделениям, которым приходится месяцами жить и воевать в лесах. Даже имея усиливающую, лечащую и согревающую прану, ему было совершенно некомфортно жить в таких условиях.
За последние несколько лет благодаря более-менее высокому социальному положению он уже успел отвыкнуть от своих самых первых миссий.
Да, вместо этого ему приходилось участвовать в самых настоящих войнах, но зато он уже не был мальчиком на побегушках.
Иронично, но именно этот путь дал понять землянину, что в том разговоре Джун был в чем-то прав.
Да, Стасу все так же не нравилось рисковать жизнью, но при этом он очень хорошо распробовал всеобщее уважение и те плюсы, которые он получал за счет своей силы.
Вежливые улыбки и радушие даже самых высокопоставленных воителей, прочные дипломатические и дружеские связи — Ордынцев легко вошел в эту жизнь и возвращаться назад не было никакого желания.
Тем не менее несмотря на все препоны, шестерка вполне успешно продвигалась вперед, минуя одно препятствие за другим.
И чем ближе они приближались к «резиденции» Великого змея, тем более удушливым становился воздух от пропитавших его паров гнили и разложения. Те деревья, что смогли уцелеть, полностью растеряли листву, покрывшись сочащимися наростами.
И это был лишь один пример. Жирные, маслянисто блестящие цветы, пупырчатая трава и подозрительные вспухания земли.
Становилось очевидно, хаос уже изменил этот мир. Оставался лишь вопрос, можно ли было это обратить вспять?
*****
В восках царила странная атмосфера. Это было нечто средним между обреченностью и тягучей, черной яростью. Безумие обреченных идущих на смерть. Насмешка больного, нашедшего на своем истощенном теле чумную бляшку.
Когда-то в древности у некоторых народов существовала интересная пытка-казнь. К животу обреченного привязывали металлическое ведро, внутри которого помещали крысу.
В первом варианте пытки крысу клали голодной, во втором же палач начинал нагревать ведро.
Так или иначе, но результат был одним и тем же, сведенная с ума голодом или страхом, крыса бросалась к единственному оставшемуся пути и насквозь прожирала живот несчастных, причиняя им немыслимую боль и страдания.
Объединенная армия была подобно той крысе, вокруг которой сомкнулись тиски границ континента, а их тело раздирал голод и огонь в лице орд хаоса.
Как бы не старалось руководство армией, но скрыть печальное положение вещей было невозможно.