Целитель.
Шрифт:
Воздействие на подкорку мозга, отвечающую за сон, не помогло. Около часа с перерывами я пытался пробудить её. Что ж это за .... Отчаявшись, взялся за мелкие повреждения, порезы, царапины, ушибы. Прошелся по переломам, усилил кровообращение на стыках. Весь ушел в работу, вздрогнул, когда меня тронули за плечо. Медсестра.
– Пойдем чаем напою, шесть часов уже сидишь.
Попил чая с бутербродами, вышел на улицу подышал свежим воздухом. И опять за работу. Попытки пробудить чередовал с остальным лечением, спать не хотелось, энергии много тратить было не на что. Незначительные изменения
– Как ты это сделал? На ней же живого места не было?
– Да вот как то так. Слушай, а ты была, когда её привезли?
– Нет, я позже заступила.
– А когда знаешь?
– Пойдем, посмотрю
Проходим в ординаторскую, смотрит журнал
– 8 марта в 23.15. Доставлена скорой помощью. Это к тебе наверно?
Я оглядываюсь, сквозь стеклянную дверь вижу Сергея Николаевича. Выхожу к нему.
– Как она?
– Жить будет. Кроме нескольких переломов ничего. В сознание пока не могу привести, но уверен - это дело времени. Что как случилось не в курсе, я как узнал сразу сюда.
– Я в курсе. Часть жена рассказала, часть Коля разузнал.
– Расскажите и мне?
– Квартира, где она была, принадлежит некоему Юрову. Задержали его сына, который там находился, он не отпирается, показал, что пригласил её после концерта к себе. Выпили вина, потанцевали. Потом вышли на балкон, она пожаловалась, что кружится голова, открыли окно. Он вышел в туалет, возвращаясь, услышал крик. Прибегает, её нет, смотрит вниз...... Потом вызвал скорую, врачи вызвали милицию.
– Не пошла бы она сама туда. И Юлька подозрительно себя ведет, меня увидела - сбежала. Она с Настей была на концерте.
– Меня на неделю отпустили. Надо успеть разобраться. Если бы она в себя пришла, рассказала. Утром пойду к следователю. Как фамилия той Юльки?
– Савченко. Она с нашей группы. Адрес не знаю. Я съезжу, сам с ней поговорю, мне расскажет.
– Ладно. Ты её не бросишь?
– Сергей Николаевич! И не мечтайте, я с ней ......навсегда.
Он вздохнул, обнял меня. Подержал несколько секунд прижав.
– Ты что, всю ночь не спал?
– Я в Москве отоспался.
– Зачем тебя возили?
– К Черненко хотели. Но три дня продержали в гостинице, пока он не умер. Такое впечатление специально под надзор поставили, чтобы к нему не попал.
– Может это и к лучшему. Иди, поспи, я тут подежурю, пока следователь выйдет на работу.
Я оглянулся на палату, попробовать еще? Пусть поспит пока, встречусь с Юлькой и приду.
Приехал в общежитие, сна не было, как говорится, ни в одном глазу. Но стоило коснуться подушки головой, вырубился сразу. Успел только установку поставить - встать через два часа. И ровно в восемь вскочил. Умылся, побрился, в институт. Подошел к концу лекции, ага, вот и Юля. Опять пытается свернуть в сторону. Догоняю
– Юля! От себя не убежишь. Давай поговорим.
– Ой, Саша! Я не заметила. Ничего я не убегаю.
– Вот и хорошо. Рассказывай.
– Что рассказывать? Как Настя кстати?
– Не прикидывайся. Я знаю, что ты с ней была. Вот и рассказывай, как она попала в тот дом.
– Да правда не знаю! После концерта она встретила кого-то, сказала мне, что с ним поедет и больше я не видела её - голос дрожит, глаза отводит. Эх, Юлька!
– Юля, хочешь под гипнозом мне рассказать? Настя почти в порядке, сегодня я её разбужу - сама расскажет. Стыдно потом будет.
У Юли потекли слезы вперемешку с тушью. Потом вообще заревела.
– Мне сказали, молчи или убьем! Саша, я боюсь!
– захлебываясь слезами выдавливает
– Успокойся. Ты только мне скажешь, в милицию я не пойду. Когда Настя очнется, тогда видно будет. А пока мне нужно знать. Это Олег с Тимуром были?
– Да, третьего я не знаю. После концерта мы такси ловили, они подъезжают, затянули нас в машину. Говорят - отвезём по домам. Меня первую привезли, Настя говорит - я тоже выйду, тут ночевать останусь, её не пустили. Меня вытолкали и уехали. А утром ......- помолчала, растирая платочком тушь по лицу - выхожу из дома - сигналят. Тимур говорит, скажешь, что она сама пошла, а с кем не знаешь. Иначе исчезнешь.
– И ты спокойно легла спать, даже не позвонила ей домой, узнать приехала или нет. Хорошая подруга.
– Я всю ночь у телефона сидела - опять заплакала Юля - Из машины выходила, говорю Насте - приедешь, позвони сразу. И не спала вообще.
– Ладно, иди. А лучше тебе пока уехать куда-нибудь. Давай я тебя к моим домой отправлю?
– Я могу к тёте в деревню.
– Хорошо, езжай, потом я найду тебя.
Еду в больницу, думаю. В милицию заявлять сейчас бесполезно. Пока Настя не очнулась, ничего не докажешь. Да и что доказывать? Изнасилования не было, я проверил. Доведение до самоубийства? Дохлый номер. Только самому разбираться. Силой я их не возьму, но что-нибудь придумаю.
В реанимации другой врач и медсестра, меня опять не пускают. Иду снова к главврачу. На этот раз он просто позвонил, сказал - оказывать содействие.
У дверей реанимации Сергей Николаевич и Марина Сергеевна. Отходим с ним в сторону, рассказывает о визите к следователю.
– Парня того отпустили. Нашли свидетеля, который видел, как он заходил с ней в подъезд. Нечего ему пока предъявить.
– Их трое было - рассказываю услышанное от Юли.
– Разберемся со всеми. Прокурора этого я знаю, та еще мразь.
Предупрежденный врач пустил меня без звука. Заинтересованно поглядывает. У Насти без изменений. Пульс, давление. Снова и снова пытаюсь разными импульсами, добиться хоть какого то результата. Ноль, как спящая царевна. Медсестра подходит с новой капельницей. Вешает глюкозу, шприцом добавляет туда еще лекарства.
– Что кроме глюкозы там?
– Пирацетам и баралгин.
Задумываюсь. Фармакологию мы еще не учим, но я с детства штудировал все инструкции к лекарствам. Пирацетам стимулирует работу мозга, пожалуй, правильно. А вот баралгин зачем? Как обезболивающее смысла нет, жаропонижающее, так нет у неё температуры. Может сначала была и не отменили до сих пор? Решительно перекрываю трубку от капельницы.