Целитель

Первухин Андрей Евгеньевич

Работу местной судебной системы удалось оценить только к утру шестого дня нашего заточения, и она мне очень не понравилась. Похоже, все наши сокамерники уже знали, что им грозит. С утра началась какая-то непонятная суета, за которой я наблюдал из маленького окошка. В коридор приволокли столы с креплениями, предназначенными для людей, позже пришёл палач с маской на голове и сел в углу. Он принёс с собой топор и ещё что-то, мне как-то немного поплохело. Потом, судя по тому, как их встречала стража, вошли какие-то почтенные господа, вон как все подтянулись, возможно, это местный землевладелец со своими ближниками пожаловал,

вроде похож. Кстати, был тут ещё какой-то господин с большим медальоном на груди, все они были одеты богато.

Так как наша камера была крайняя, с неё и начали. Едва открылась дверь, как к выходу бросился один из пьянчуг.

— Я первый, — заявил он, улыбаясь стражникам щербатым ртом, как будто его награждать собрались. Обычно он так бежал к выходу, когда еду приносили, всегда самый первый.

— Ну, идём, будешь первым, — не стал спорить стражник. — Проходи, занимай почётное место.

Дверь захлопнулась, но я продолжал наблюдать за процессом. Мужичок стянул с себя рубаху и его уложили на тот самый стол, который мне не понравился, а после закрепили, чтобы не дёргался. В общем, палач стал бить несчастного плетью, хоть и не сильно, но полосы на спине оставались. Перед этим процессом один из господ известил мужичка, что его наказывают за пьянку и ругань со стражниками. Мужик, когда его пороли, громко визжал, но пощады не просил. Впрочем, процесс скоро закончился и его отпустили, вот так всё легко и просто.

Следом за первым мужичком к столу повели остальных с такими же пропитыми лицами. Они также, можно сказать, достойно выдержали наказание. Веселье началось, когда в камере осталось четыре человека, я с Орном и ещё две личности. Вот эти сами выходить не пожелали, начали орать и даже вступили в драку со стражниками. Когда их скрутили, начали орать так, как будто их собирались резать.

Резать никто не стал, начали рубить и этим снова занимался палач. В общем, оказалось, что два этих мужика занимались разбоем на дороге. Всю банду уничтожили, а этих взяли живыми, только вот как по мне, лучше бы они пали в бою. Вроде бы это не самые положительные персонажи, но мне стало их жалко. Обоим отрубили ноги и руки. Раны, после того как отрубят конечность, прижигали. Как они не потеряли сознание от боли, ума не приложу, но весь процесс оба истошно кричали, трудно было на подобное смотреть.

В конце им ещё и языки отрезали. На этом наказание не закончилось, точнее, это было даже не наказание, а самая настоящая казнь. Теперь их подвесят в клетках на площади как предупреждение для остальных. Там они будут болтаться, пока не умрут с голоду, крайне суровое наказание, лучше бы просто голову отрубили.

— Кто там ещё остался? — Лениво спросил один из «судей».

— Двое, травник и орк, — угодливо доложил стражник. — Но по ним ещё не приняли решение.

— Понятно, давай их сюда по очереди, сначала травника.

Сопротивляться я не стал, сам спокойно вышел в коридор, как только открылась дверь.

Глава 6

— Что он натворил? — Спросил судья у начальника тюрьмы, если я правильно понял, кто из них кем является.

— Хотели устроить драку в таверне, — тут же доложили ему. — Хорошо, что стража вовремя подоспела, иначе бы без крови точно не обошлось. Могли бы и жители нашего города пострадать.

— Это так? — Теперь

судья сверлил взглядом меня.

— Не совсем, — вздохнул я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. Хотя трудно было сохранять хладнокровие после увиденных пыток, сейчас даже рад буду, если плетьми отделаюсь. — Дело в том, что на нас напали, а мы защищались, причём напали без всякого повода.

— Вы просто сидели и на вас попытались напасть? — Даже как-то разочаровался судья. — Всегда одно и то же, и почему в темницу тащат только самых приличных людей?

— Мы просто… — Начал было я.

— Молчать! — Лицо мужчины перекосилось от ярости. — Ты кем себя возомнил, решил, что можешь прийти в наш город и делать то, что тебе захочется?!

— Господин судья, — вмешался в разговор десятник, который тоже тут присутствовал, — травник не врёт, я поговорил с людьми, они на самом деле просто сидели за столом и обедали. Потом в таверну пришли те воины, — кивнул он в сторону камеры, где сидели наши преследователи, их старший тоже смотрел в окно и слушал нас, но пока молчал. — После этого всё и началось.

— Мы просто хотели отдохнуть, — почувствовав поддержку, я приободрился. — А тут эти пришли и попытались нас убить, хорошо, что стража вовремя подоспела.

— Ты знаком с этими воинами? — Спросил судья уже более спокойным голосом.

— Одного видел в городе, в котором учился целительскому делу у наставника.

— Что не поделили? Только не советую врать, если не хочешь, чтобы тебе твой язык отрезали.

— У меня вышел конфликт с одним из сыновей бергита, — сказал я. — Точнее сыновей было несколько. Они пристали к женщинам, с которыми я сидел, а когда сделал им замечание, они схватились за оружие, в результате чего были убиты.

— То есть эти люди первыми на вас напали? — Уточнил судья. — Первыми обнажили оружие.

— Точно так, — кивнул я.

— Кто может это подтвердить?

— Только мой охранник орк, он всё видел от начала и до конца, — сообщил я.

— Стало быть, после этого эти люди увязались за вами, чтобы покарать за своих господ? Зачем же вы убегали, если были в своём праве?

— Я сомневался, что суд будет справедливым, решил не рисковать.

— А почему твой наставник за тебя не заступился, или в вашей глуши нет почтения к травникам?

— Есть почтение и за меня бы он заступился, но вот моего охранника наверняка ждала бы смерть, причём несправедливая, так как он просто меня защищал, как и должно быть. Да и отцы парней, которых мы зарезали, могли бы наплевать на то, что я помогаю людям, подослали бы преступников и всё. В общем, решил лишний раз не рисковать. В ваших землях мы соблюдаем все законы, как и в других, через которые нам пришлось пройти. За прошедшее время много земель пересекли и никто не сможет упрекнуть нас в том, что мы как-то неправильно себя вели.

— Они преступники и висельники! — Не выдержал старший из наших преследователей. — Вы должны немедленно их казнить!

Зря этот придурок так сказал, вон как у судьи лицо перекосило от злости. С манией величия у него всё в порядке, она присутствует в невероятных объёмах. А тут неизвестно кто ему указывает, что делать и как себя вести.

— Вы что, не можете тут порядок навести? — Посмотрел он на начальника тюрьмы. — Видно зря я ходатайствовал, чтобы вас на такую должность поставили.