Целого мира мало
Шрифт:
— Сколько ты уже отсутствуешь? День? Два? И что же? Армия колдунов у нашей двери не стоит, и духов тоже не видно…
От осознания правоты ундины царевне поплохело. Неужто даже Луилит бессильна?
— Слышала про наше проклятие? — напомнила о себе Флесса. — Надеюсь, в обмен на твою свободу Андид его снять согласится.
Страх сдал назад под натиском любопытства.
— Андид? А она что, тоже жива?
Нет, Лизка, конечно, читала книжки, в которых герои тысячелетиями жили, но это был вымысел. Еще к Крейру как-то маги жизни приходили — так те вообще древними стариками смотрелись. Ах да, были еще
— А это ее проклятие, — печально вздохнула Лайса. — Андид не может умереть, пока не вернет нам нормальную жизнь. Такой была расплата за зло, которое сестра сотворила со своим народом.
Вот когда Лизанда за свою психику стала опасаться. Или это у местных обитательниц от переизбытка веков и проклятий крыша съехала?
— Так почему не возвращает? — Лизка правда не понимала. Хотя… Может, эта их Андид мечтает жить вечно?
— Да глупо там все получилось… — Флесса тоже отлепилась от трона и принялась вышагивать по залу. — Я по молодости дурная была, старшей сестре завидовала страшно. У нее знаешь какой муж был? Не скажу что красавец, но сдержанный, утонченный, заботливый. Все капризы ее терпел, дом на берегу построил, дар своей семьи разрешил не перенимать.
О, Лизка знала! Точно про Крейра сейчас слушала. И Дирсена помнила неплохо. Вряд ли их предки по мужской линии сильно отличались характерами…
— Сама завидовала и Лайсу взбаламутила, — продолжала ундина. — Теперь вот стыдно… Обеим.
— Что же вы у нее прощения не попросите?
Правительницы Ледяного океана опять вцепились друг в дружку взглядами, будто душевным теплом обменивались.
— Из-за нас сын ее пропал, — почти прошептала Флесса и отошла к огромному, но совершенно непрозрачному из-за густых морозных узоров окну. — Мы хотели украсть мальчишку, а потом обменять на венец. Слугам глаза отвели, вывели из заговоренной комнаты, а потом…
Голос женщины сорвался, и над тронным залом надолго повисла тишина.
— Что — потом? — Лиза приблизилась и даже осмелилась тронуть раскаявшуюся злодейку за плечо. Даже сквозь ткань платья холодное!
Та вздрогнула, но лица к собеседнице не повернула.
— Налетели духи и отняли у нас ребенка. С тех пор его больше никто не видел. Муж Андид несколько раз за Грань ходил, но отыскать сына так и не смог. А сестра обозлилась на нас и прокляла.
— Она отказывается снимать проклятие, пока мы не вернем ей сына, — всхлипнула Лайса.
— Так что прости, но тебе придется несколько дней пожить у нас, — подвела итог разговору старшая из присутствующих в зале ундин. — Обещаю, никто тебя не обидит. Только заботиться о себе придется самой, мы давно без слуг обходимся.
Запирать гостью не стали: все равно никуда не денется.
Первый час, устроившись в мягком кресле, покрытом пушистой накидкой, Лизка всерьез подумывала загадать желание. Но время шло, а заветные слова так и оставались неозвученными. И Крейр наверняка обвинит в неразумном использовании ценного ресурса… Распланировал небось уже все!
Царевна подогнула под себя замерзшие ноги и горестно вздохнула. Почему-то тратить желание на себя было жалко. Может, захотеть, чтобы проклятие развеялось? А вдруг не получится? И желание потеряет, и путного ничего не сделает.
В таких раздумьях минуло три дня.
Жить в дрейфующем дворце оказалось не так уж плохо. Каждое утро встречало проснувшуюся Лизавету новым пейзажем за окном. И никаких вредоносных подданных, которые так и норовят угробить! Однажды, правда, Лизка все же умудрилась потеряться. Вышла из дворца, а тот возьми и исчезни! До самого вечера пришлось бродить по опустевшему городу, пока сестры-ундины ее нашли.
С тех пор Лизанда с крыльца ни ногой.
Флесса все время была чем-то занята и на глаза гостье почти не показывалась. Зато с Лайсой Лиза почти подружилась. С ней каталась на коньках, гуляла по заиндевевшему и нереально красивому в своем серебряном одеянии саду, таскала книги из библиотеки, от нее же узнала, что выход на поверхность открывается лишь раз в неделю.
Чего, собственно, ундины и ждут.
— А почему бы вам не остаться наверху, пока с проклятием не решится? — Подло, конечно, по отношению к обледеневшему народу, но иного выхода Лизавета не видела.
Лайса грустно покачала светловолосой головой:
— Если бы все было так просто! Стоит только рассвету забрезжить, как нас, где бы мы ни были, переносит обратно. И лучше успеть вернуться по своей воле, потому что это больно!
Андид не оставила сестрам ни единой лазейки. Как же она должна была их ненавидеть!
— Потерпи, недолго ждать осталось. — Лайса списала поникший вид гостьи на тоску по дому. — Уже завтра вечером на свободе будешь.
Слова звучали обнадеживающе, но верилось в них с трудом. Лизка до сих пор задавалась вопросом — почему ее не ищут? И подобрать хоть сколько-нибудь правдоподобного ответа не могла. Звала Мердока, но тот не явился. Другие духи также не услышали госпожу.
Надежда оставалась на одну Андид. Но устроит ли обозленную ундину такая замена сыну? Лиза подозревала, что нет.
— Спускайся вечером в столовую, сестра обещала к ужину быть, — проинформировала Лизку обитательница Ледяного океана и унеслась, предоставив гостью самой себе.
Читать не хотелось, выходить из дворца было боязно, так что Лизанда отрыла в шкафу полотенце и решила принять ванну. Похищение — это еще не повод грязнулей ходить!
От блеска инея на стенах в глазах кололо. Но холода не чувствовалось, хотя сам бассейн напоминал огромную ледяную чашу. Царевна опасливо присела на край и крутанула кран. Бытовые заклинания работали, и от наполнившей его горячей воды лед не плавился. А может, то вовсе и не лед был, а очередная имитация?
Выяснять подробности не хотелось. Лизка сбросила одежду, плюхнулась в воду и с удивлением обнаружила, что хвоста нет, как не было. Будто и не ундина она! Это была последняя яркая мысль, Лиза заставила себя расслабиться, легла на воду и следующий час наслаждалась тем немногим, что ей сейчас было доступно.
Вода. Родная стихия. А плавать и без хвоста можно! Забыться, плескаться, нырять, а потом долго отфыркиваться. Но на многое Лизанду не хватило, барьер, закрывший северных ундин в недрах океана, не разбирал, из кого силы тянуть. И с каждой минутой прострация нарастала.