Цена обольщения

Корнуолл Лесия

— Без доказательств он обезоруживающе рассмеется, и ему все поверят, — добавил Синджон, и его лицо исказила гримаса отвращения.

— Но ведь ты можешь сделать так, чтобы его арестовали? — спросила она у Синджона.

— За мою голову объявлено вознаграждение, Эвелин. Если я сейчас отправлюсь в штаб конногвардейского полка, меня повесят без суда и следствия. Крейтон основательно очернил мое имя.

— Но ведь у тебя есть письмо Патрика О’Нила!

— Этого может оказаться недостаточно.

— Нам нужен сам О’Нил, а он отказывается возвращаться в Англию до тех пор,

пока не будет уверен в собственной безопасности, — произнес Адам.

— Возможно, я смогу обвинить Крейтона в мошенничестве. Я собиралась вложить в письмо только сотню фунтов, а он имел дерзость потратить от моего имени все пять, — продолжила Эвелин.

Синджон мрачно улыбнулся:

— Ты не забыла вложить в письмо сотню, а он не передал никому ни единого фартинга. Я вообще сомневаюсь, что он ездил в Линкольншир.

Эвелин изумленно посмотрела на Синджона.

— Откуда тебе это известно?

— Я вскрыл письмо. У меня были подозрения, что Крейтон собирается вынуть из него деньги и присвоить их себе. Поэтому я его опередил, чтобы проследить за его дальнейшими действиями.

— Слуг увольняют за воровство! — с негодованием воскликнула Эвелин.

Синджон засмеялся.

— Вообще-то я не воровал этих денег. А просто спрятал их в одной из книг в твоей библиотеке. Я взял их позже, но лишь для того, чтобы выкупить знамя, которое все это время служило занавеской в приюте.

— Крейтон получит свои деньги сегодня, Эвелин. Пять сотен фунтов, — произнес Адам.

Эвелин ошеломленно уставилась на графа.

— Так это вы купили книгу, лорд Уэстлейк? — спросила она.

Адам сначала побледнел, а потом залился краской.

— Вовсе нет, миледи. Я дал денег в качестве капиталовложения. Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала, и жду полного возмещения вложенных денег.

— Спасибо, но я не могу выплатить вам эту сумму, — сказала Эвелин. — Как только станет известно о смерти Филиппа, правительство заберет все. Я не стану просить у сестер денег себе на жизнь или на то, чтобы отдать долг Крейтону. — Внезапно ей в голову пришла идея, и она повернулась к Синджону. — Вызови его на дуэль!

Синджон лениво вскинул бровь и перевел взгляд на Уэстлейка, которого немало позабавило это предложение.

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы сражаться с кем бы то ни было, Эвелин.

— Кроме того, дуэли запрещены законом, — вставил Адам.

— Но у меня есть идея получше. Нечто более страшное для Крейтона, нежели удар сабли, — произнес Синджон.

Эвелин судорожно сглотнула, и Синджон понял, что сказал лишнее.

— Что ты собираешься сделать? — спросила Эвелин, вновь откидываясь на спинку кресла.

Синджон сел рядом с ней и взял ее руку в свою. Эвелин с мгновение упивалась этим легким прикосновением, запоминала его, чтобы потом утащить, как белка орех, в свои закрома и наслаждаться им в холодные зимние вечера.

— Я ничего не могу сделать, Эвелин, но ты можешь. Если Крейтон меня увидит, он тут же застрелит меня или велит арестовать и повесить прежде, чем я успею сказать хоть слово в свою защиту. Ему не будет покоя, пока я жив.

По спине Эвелин пробежал холодок.

Она танцевала с Крейтоном, доверяла ему. Он ей даже нравился. Эвелин вспомнила выражение лица Мариэль, когда та рассказывала ей о своей с ним встрече в Испании. У француженки на щеке до сих пор остался небольшой белый шрам, который будет напоминать ей о негодяе каждый раз, когда она подойдет к зеркалу.

— А я готова на все, — сказала Эвелин. — Но что я могу?

Синджон одарил ее такой нежной улыбкой, что ее сердце затрепетало в груди, и она почувствовала себя самой красивой, самой желанной женщиной на земле.

— Ты помнишь, как я учил тебя играть в карты? — спросил Синджон.

Эвелин залилась румянцем и кивнула:

— До мельчайших подробностей.

Затаив дыхание, она посмотрела на Синджона и увидела в его глазах ответный огонь.

— В четверг вечером мы устроим званый вечер с игрой в карты. Крейтон будет в списке гостей, — пояснил Адам, но Эвелин почти его не слушала.

Она отчаянно боролась с желанием броситься в объятия Синджона. Она смотрела на его губы, желая поцелуя.

— Эвелин! — позвал ее Синджон, и при звуке его хриплого голоса Эвелин едва не взорвалась от желания.

— Да?

— Ты все еще помнишь, как надо жульничать?

Глава 55

Приглашение от Уэстлейка на вечер, посвященный игре в карты, приятно удивило Крейтона. Он не успел еще обналичить присланный Эвелин чек и решить, как потратить полученные деньги, когда в комнату вошел вечно чем-то недовольный дворецкий его тети и принес позолоченную карточку графа. Крейтон даже на секунду пожалел, что заложил серебряный поднос, потому что карточка Уэстлейка заслуживала самого уважительного обращения.

Он мог бы отправиться к Крокфорду или в «Уайтс», чтобы поставить на кон полученные пять сотен. Только в большинстве своем завсегдатаи этих клубов отказывались играть с ним, так как он не возвращал долгов. Векселей накопилось столько, что ими можно было оклеить стены загородного дома тетки.

Крейтон уже собирался отправиться в один из игорных домов для представителей низшего сословия, но судьба преподнесла ему очередной подарок в виде приглашения на званый вечер, устраиваемый почитаемым всеми, сказочно богатым графом Уэстлейком. На этом вечере наверняка появятся легковерные леди, кошельки которых можно облегчить с помощью легкого флирта. Обворожительная улыбка бравого майора заставит их потерять бдительность.

Посещающих подобные вечера джентльменов тоже нельзя было назвать искусными игроками. Эти богатые снобы чрезвычайно гордились своим превосходством над такими людьми, как Крейтон. Они не знали тонкостей карточного шулерства и наверняка не обеднели бы от пары тысяч фунтов.

Крейтон вновь посмотрел на чек. Всего-то пять сотен фунтов. Эта сумма не покроет и десятой части его долгов. Но если он поставит ее на кон и выиграет, то можно будет спать спокойно весь следующий год.

— Вот, — произнес Крейтон, быстро написав ответ и отдав его дворецкому. — Немедленно отправьте графу Уэстлейку.