Цена Огня. Дети Левиафана

Людвиг держал голову прямо и старался не опускать, иначе отец разозлится ещё сильнее. А он и так зол, хотя и не повышал голос. Только швырнул кубок в стену, когда увидел этот позор. Красное вино стекало вниз.

– Не подумайте, что у меня нет денег на оплату ваших услуг, – сказал отец, чеканя каждое слово. – Вы получите всю оставшуюся сумму, как и оговорено контрактом. И не подумайте, что я сомневаюсь в вашей компетенции, мастер. Вы лучший в своём деле, но даже вам не под силу научить этого безрукого лентяя хоть чему-нибудь.

Отец показал на Людвига.

– Я не могу думать о вас плохо, милорд, – ответил мастер Рейм со своим обычным, немного смешным, выговором. – Но, надеюсь, вы не разозлитесь на старика, если я кое в чём с вами не соглашусь.

Отец нависал над учителем, но Рейм смело глядел в глаза.

– Говорите прямо.

– У этого, как вы сказали, безрукого, всё же две руки, – мастер улыбнулся и поклонился, легко, но уважительно.

– Чтобы научиться фехтованию, нужно нечто большее, чем две руки, – отец сжал губы. Злится ещё сильнее.

– Тут я с вами согласен, милорд. Нужны ещё две ноги и хотя бы один глаз. А у вашего сына их два.

– При всём уважении, мастер, – отец послал свой самый ледяной взгляд. – Он занимается у вас три месяца, но за всё время научился только падать и получать удары. Разве это не говорит о том, что ему не суждено освоить фехтование? И ладно, если бы он старался, он же не старается. Мальчишка вообще редкостный болван, даже читать не умеет. Если это не дано, зачем тратить время?

– Я думаю, милорд, занятия следует продолжить. Три месяца, разумеется, показательный срок, но парню нужно многому научиться. Ведь он же, как вы говорили, хочет попасть в Огненную кавалерию.

– Его дед это хотел. Мальчишке там не место. Итак, ваш ответ, мастер?

– Я за то, чтобы продолжить уроки. Я уже стар и не буду искать другого ученика.

– Как угодно, – отец развернулся и ушёл быстрым шагом.

Мастер Рейм поклонился вслед. Людвиг опустил голову и уткнулся в колени. Безрукий лентяй и болван. А ведь он так надеялся, что сможет добиться хоть чего-нибудь. Он не пропустил ни одного урока, делал все упражнения и много бегал, чаще и больше, чем требовал мастер. Приходилось даже вставать на час раньше, чтобы всё успеть. Но это напрасно, отец прав, это не дано. Непрошеные слёзы текли всё сильнее. Если Рейм скажет об этом отцу, вечером будут неприятности.

– Ну и что ты сел, старина? – спросил мастер. – Мы с тобой только начали.

– Я ничему не научился, – сказал Людвиг сквозь слёзы. – Всё зря.

– Так и есть, – подтвердил Рейм. – А знаешь почему?

– Почему?

– Потому что у тебя нет таланта, старина! Только талантливые люди добиваются успеха. Я вот родился с мечом в руке, а фехтовать научился раньше, чем ходить. Могу срезать мухе любое крылышко на лету, в темноте, с завязанными глазами и ушами. А ещё могу победить десять рыцарей, не получив ни единой царапинки. А твой дед командовал войсками с самого детства, даже не отрываясь от материнской титьки, а первую победу одержал, когда ещё был в утробе. Разумеется, это дар, полученный с рождения.

– Смеётесь? – спросил Людвиг, шмыгнув носом.

Рейм улыбнулся.

– Все говорят, что я безнадёжен. Мой учитель тоже так думает. Сказал, что всегда распознаёт дураков и неучей.

– Это то напудренное старое чучело? – мастер фыркнул, – Я тебя умоляю, да он дальше своего покрытого бородавками носа ничего не видит. Распознаёт он. Он не может распознать дерьмо на своих туфлях! Помнишь, он наступил в какашку и притащил во дворец, а твой отец это увидел и…

– Я помню, – Людвиг рассмеялся.

– Может быть талант и существует. Я знал тех, кто достигал за несколько месяцев то, на что у меня уходили годы. Но увы, у меня таланта нет.

– Да ну! Вы же мастер!

– Я умею больше тебя, потому что я старше и опытнее. Со временем и ты научишься. Я изучал фехтование так же, как и ты, – Рейм сел рядом. – Ходил к учителю и он меня колотил меня деревянным мечом. А это больно, – мастер усмехнулся. – Однажды я спросил, как можно научиться чему-нибудь, если он всегда побеждает, а я валяюсь, как побитая псина?

– И что он ответил?

– Ничего, – Рейм пожал плечами. – Просто ударил меня ещё раз. Злобный старик, который любил бить детей. Но после него никто не смог задеть меня клинком. Вот поэтому такие, как мы с тобой, должны учиться. Мы должны смотреть и видеть, мы должны верить только своим глазам. Мы должны уметь наносить и отразить любой удар. Но для этого нужно учиться.

– И сколько вы учились?

– Я учусь до сих пор! – воскликнул мастер. – Я занимаюсь фехтованием всю жизнь, но с каждым годом понимаю, как мало знаю на самом деле. Я знаю только каплю, а того, чего не знаю – целое море. Ты знаешь ещё меньше и только от тебя зависит, сможешь ли ты узнать больше.

– Но я…

– Тебе нужно выучить многое. Мы изучаем очень древнюю науку, которая старше Старого мира. И она не стоит на месте. Ты должен продолжать учиться каждый день, как это делаю я. Учись не только у меня, но и у остальных. Тогда эта наука не устоит перед тобой. И помни, что молодые фехтовальщики ложатся в могилы намного чаще старых, мало кто доживает до моих лет. А теперь вытри лицо, и мы продолжим. Или мне послушать твоего отца и взять деньги?

Людвиг вытер слёзы и высморкался.

– Я буду учиться, мастер.

– Молодец, – Рейм поднялся. – Я научу тебя тому, что знаю сам и что может пригодиться, когда станешь рыцарем. Это не только фехтование, но и тактика, стратегия, логистика, всё остальное. Научу всему, кроме одного, самого важного: как отличить добро от зла. Я и сам это не знаю. Дам лишь один совет, когда возьмёшь меч в руки, то подумай, будешь ли потом жалеть, что использовал его или не использовал?

– Я запомню.

– Держи это в голове. А что важнее всего в фехтовании?