Цена ошибки некроманта
Шрифт:
— Фантастическая версия. — Лавиния состроила скептическую гримасу.
— Может быть, — не стал спорить Блак. — Но других всё равно пока нет, поэтому надо ехать в Фонт и задавать вопросы. Раз ты не передумала, кстати, предлагаю уже лечь спать, — мужчина бросил задумчивый взгляд на ходики на стене. — Ехать долго, лучше пораньше отбыть. Да, и прихвати с сoбой всё что нужно!
— Нужно для чего?
— Скорее всего, там придётся заночевать, слишком много вопросов.
— Ну вот, а я уже настроилась после возвращения в исторический музей сходить… Ты, кстати, не говoрил, что он тут есть, — укорила женщина.
— Забыл, —
— После разлома, да, меня уже просветили. Но я не поняла, как ты институт закончил с такими проблемами? — всё-таки спросила она, видя, что о своих трудностях мужчина говорит совершенно спокойно. — Там же сплошная писанина и куча чтения.
— Ну, как-то закончил, — поморщился он. — Я так-то писать и читать могу, просто медленно, плюс компенсация началась, я на слух хорошо воспринимаю и запоминаю информацию. Ну и отношение к некромантам на учёбе всё-таки куда более снисходительное, ты не могла не замечать, так что мне делали скидку за старание. Была пара вредных типов, которые пытались отравлять жизнь, но от этого вообще никто не застрахован. Но тебе, наверное, как заядлой отличнице, сложно понять подход к учёбе безалаберного троечника.
— Откуда ты взял, что я была отличницей? — немного смутилась Лавиния.
— А что, нет? Ты такая серьёзная и правильная, сложно заподозрить что-нибудь другое, — не удержался он от лёгкой шпильки, которая совершенно неожиданно достигла цели.
— У меня и четвёрки были, и я даже занятия прогуливала! — возразила женщина с откровенной обидой в голосе. — И ничего смешного!.. Ну ладно, согласна, глупо прозвучало, — со вздохом признала она.
— Винни, а почему именно судейская карьера? — через пару секунд спросил Блак, всё ещё улыбаясь. — Ты не похожа на человека, которому хочется власти и пoложения в обществе.
— Ты опять смеяться будешь, — недовольно поморщилась она.
— Да ладно, что мы, в детском саду? Не буду. Рассказывай, я уже заинтригован.
— Мне всегда хотелось сделать мир чуточку более справедливым, — задумчиво пробормотала Лавиния, разглядывая пустую чашку и непроизвольно немного сжавшись, как будто действительно ждала насмешек. Поскребла ногтем какое-то пятнышко на ободке. — Я не Творец, всерьёз что-то изменить не могу, но… Решила сделать хотя бы то, что будет в моих силах. — Она всё-таки подняла взгляд на собеседника, но тот даже не улыбался. Смотрел на неё задумчиво, очень пристально. — Что?
— Да я вот думаю… — медленно проговорил Адриан, потёр ставший к вечеру колючим подбородок. — Что пошло не так?
— В смысле? — опешила женщина.
— В смысле что-то в нашем мире точно пошло не так, если стыдно признаваться в собственном желании сделать что-то хорошее.
С пару минут они помолчали. Лавиния продолжала буравить взглядом кружку, то и дело рассеянно поглядывая на часы, а Адриан — невидящим взглядом рассматривал кухню. Чтобы не пялиться совсем уж пристально на женщину в ней.
— Ладно, давай в самом деле спать, — первым не выдержал хозяин. — Иди, собирайся, а я тут приберусь.
— Мирных снов!
***
Утром, несмотря на выпитый кофе, я толком проснулась лишь в машине, когда та уже покидала Клари, взбираясь
Автoмобили, к слову, тоже изобретение артефакторов из нашего лепестка. Стихийники и перевёртыши для личных перемещений предпочитают порталы, но и этим изобретением нередко пользуются, особенно для перевозки грузов. А в Сердцевине, где из-за плотности магических потоков телепортация затруднена, они не менее популярны, чем у нас.
Некоторые умельцы-артефакторы мечтают пойти дальше и подняться в небо, но пока с этим сложности. Нет, подняться-то можно, но — низко, а если преодолеть высоту в пару сотен метров, с летательными аппаратами происходит то же, что с потерявшими берег кораблями: они пропадают. Наблюдатели утверждали, что каждый из таких полётов закончился стремительным подъёмом, пока аппарат не исчезал из виду вовсе. Я слышала историю, как кто-то из таких испытателей выпрыгнул из свoего аппарата — но ему это не помогло.
Существует теория, что это одно из основных свойств нашего мира, которое мешает ему столкнуться с другими такими же. Поэтому на определённом удалении от суши, вблизи — и внутри — которой наш мир пронизывают энергетические потоки, все энергетически насыщенные предметы, какими являются любые материальные части нашего мира, начинают отталкиваться. А почему идёт дождь и море не убегает от суши… Ну, вода — это вода, какое ей дело до прочих вещей!
У этой теории есть обоснования, и расчёты, и объяснения, только я их никогда не понимала, математика — совсем не моё. Но если смотреть на море и небо, особенно вот так, издалека, как они порой показывались из-за деревьев за окнами машины, в эту теорию особенно легко верить. Две одинаково синих и одинаково бесстрастных бездны, две стихии. А там, где они соединяются и смешиваются с первородным огнём Творца, и возник наш мир.
— Винни, ты в порядке? — окликнул меня Блак, поглядывая искоса, чтобы не отвлекаться от сложной дорoги.
— Да, конечно, — я встрепенулась. — Так, просто лёгкая утренняя рассеянность.
— Если хочешь, можешь лечь сзади. Там достаточно места, доспишь.
— Ну нет, я не смогу. Я вообще не могу в дороге спать, тем более в авто. Лучше уж видеть, куда едешь и когда будет следующий поворoт, чем ждать, пока мы вылетим с дороги в пропасть…
— Спасибо за доверие! — рассмеялся Адриан. — И сама ты, я так понимаю, не водишь? Жаль. Я бы с удовольствием ещё пару часиков вздремнул.
— А почему мы тогда не выехали попозже? Или мы торопимся?
— Торопимся. Я и так боюсь, что в два дня не уложимся, придётся проторчать там дольше. Причём никак это не ускорить, всё зависит от сторонних сил. Задать все нужные вопросы можно за пару часов, а сколько ждать ответа — не угадаешь.
— И много у тебя вопросов? И что делать всё это время мне?
— Вопросов… Хватает. А с тобой решим после разговoра с Маргом.
— Ах да, я же подозреваюсь вместе со всеми, — хмыкнула в ответ. То ли за это следовало поблагодарить таблетки, то ли я просто привыкла, но подозрения шерифа больше не нервировали. Или дело в том, что я понимала формальность этих подозрений?