Цена покорности
Шрифт:
Я стоял и смотрел, не сводя глаз, не говоря ни слова. Она коснулась себя и стала сразу играть с клитором. Лицо при этом оставалось каменным. Она мне назло пытается не возбудиться? Вот потеха.
Я ухмыльнулся, продолжая смотреть на Дарину, которая мастурбировала с лицом без эмоции. Посмертная маска Оливера Кромвеля и то живее. Она смотрела на меня с вызовом на этот раз. Кажется, с трудом сдерживала ухмылку.
Зря, детка.
– Оближи пальцы.
Она сунула пальцы в рот, вернула на клитор.
– Еще слюны.
Дарина снова повиновалась.
Я сделал
Я достал член, стал водить рукой.
Нужно было оттрахать ее рот утром, но нет же. Пожалел. Решил, что вечером поиграем, и нам будет хорошо обоим. Большая ошибка, потому что теперь мне почти больно, как хочется ее. Или хотя бы кончить. Побыстрее. Ей в рот. Проклятье.
Отбившись от этих мыслей, как от стаи диких псов, я снова сосредоточился на ней. За те несколько секунд, что я жалел наше несостоявшееся веселье, Дарину словно подменили. Она облизала губки и едва слышно охнула. Глаза ей было некуда деть, и она смотрела на мой член. Думаю, если бы сейчас велел ей отсосать, то она бы меня не разочаровала. Но мне нужно было нечто иное. Я взглянул вниз. Дарина теперь не бездумно тискала себя, а томно скользила пальчиком вокруг клитора.
Ей нравится мой член? Серьезно? Ох, девочка, нам будет весело. Не сегодня. Но это тоже надо.
Я больше ничего ей не говорил, только продолжала смотреть и двигать рукой. Моя горячая девочка возбуждалась и расцветала на глазах. Ее румянец теперь был совсем не от стыда. Дыхание Дарины сбивалось тихими стонами, которые она не успевала проглотить, кусая губы от досады или опять же от возбуждения. С каждой минутой она стонала все громче, двигала рукой быстрее.
– Не кончай, – прохрипел я, видя и слыша, что она уже близко.
Мой собственный оргазм все время маячил где-то рядом, но знание, что Дарина готова, неожиданно толкнуло к краю тяжеленым тараном. Наверно, я смог бы сдержаться, но… не стал.
Дернув рукой и сжав себя крепче, я кончил. Сперма брызнула Дарине на лицо. Она вздрогнула и зажмурилась.
– Открой глаза, – приказал ей еще неровным после оргазма голосом. – Вылижи.
Я ткнул ей в губы головку, и Дарина послушно высунула язык. Она облизывала меня, постанывая. Вряд ли в такой восторг ее привел вкус спермы. Я опустил глаза. Дарина отчаянно натирала себя. Я выдрал у нее изо рта головку, шлепнул девчонке по рукам.
– О, боже мой, – захныкала она.
Я игнорировал страдания упущенной разрядки, дернул Дарину за запястье, заставляя встать. Заправился и сам сел в кресло.
– Ложись. Лицом вниз.
Я похлопал себя по бедру. Она заморгала, не понимая.
– Перегнись через подлокотник, – пояснил я.
Она неуверенно стала нагибаться. Я помог ей улечься так, что ее голова оказалась в районе моего паха, а задница дерзко торчала аккурат для моей правой руки.
Разогревающая порка завела бы ее еще сильнее, но сейчас у меня не было желания распалять ее страсть. Только преподать урок. Размахнувшись, я звонко шлепнул ее.
– Считай.
Она что-то забормотала, горячо выдыхая мне прямо в ширинку. Я дернул ее за косу, заставляя развернуть голову в другую сторону.
– Считай удары, Дарина. Вслух.
– О-один, – выдавила она.
– Громко.
– Один, – четко, почти без дрожи в голосе.
Я замахнулся снова. Звон ладони о задницу.
– Два.
Еще удар.
– Три, – едва подавляя всхлип.
Я стиснул зубы и ударил опять.
– Четыре, – почти рыдая.
Последний хотелось простить или шлепнуть слабее, потому что она была на грани. Но я знал, что это необходимо, поэтому не сделал поблажки ни ей, ни себе.
– Пять.
Дарина расплакалась, трясясь и корчась.
– Ты должна поблагодарить меня.
– Спасибо, – выкашляла она со слезами, хрипом и, драть меня, сарказмом.
– Иди к себе, умой лицо.
Она неуклюже сползла на пол и едва ли не бегом помчалась через гостиную в комнату.
Не знаю, сколько я просидел в кресле. Пару минут или часов? А может целую вечность. Нужно время, чтобы успокоиться. Мне или ей?
Я не первый раз наказывал покорную. Не в первый понимал, что эта сторона темы мне совсем не нравится. Что же говорить о девчонке, которая впервые сталкивается с подобным. Сейчас она ненавидит меня, конечно. И только я сам могу это исправить, постараться ей объяснить.
Встав с кресла, я пошел к ней в комнату, толкнул дверь. Дарина лежала на кровати, свернувшись калачиком, укрывшись одеялом. Я прилег к ней, обнял, уткнулся носом в ароматную шею. Она все еще чуть всхлипывала от долгих рыданий.
– Поговори со мной, детка.
Глава 8. Сделать выводы
Дарина
Меня никогда не били. Нет, мама могла отвесить подзатыльник в сердцах, но чаще попадало Женьке. Он хоть и умник, но хулиган еще тот. Отец вообще пальцем не тронул ни разу. Правда, он в принципе не особенно с нами общался. Постоянно пропадал на работе. Из-за мамы. Она у нас дома была тем самым членом семьи, у которого стальные яйца. Отец с ней никогда не спорил, тихо ждал, когда проорется, и уходил в себя. Конфликт рассасывался сам собой. Или не рассасывался, а попросту забывался в суете быта. Мне всегда было немного дико, что папа такой смиренный, мягкий.
Мои подружки боялись гнева отцов, а я вот опасалась только матери. Все принципиальные вопросы решались через нее. Я любила предков, конечно, но уж точно их брак не был примером для повторения. Когда стала постарше, то поняла, что хочу сильного мужчину, которому можно довериться, на которого можно положиться.
А потом они погибли. И я поняла, что лучше такие родители, чем никакие. Лучше любые родители, чем никакие. И сильной пришлось стать самой. Но внутри все равно жила девочка, которая нуждается в заботе, любви, не хочет ничего решать, только платишко и на ручки. Эти тайные желания, наверно, и были препятствием в моих отношениях с противоположным полом. Знакомые парни никак не тянули на роль покровителя. Все отношения неизменно заканчивались, почти не начинаясь.