Цена посвящения: Серый Ангел
Шрифт:
— И все? — «Диагноз не зря влепили», — подумал Злобин. — В земном, так сказать, плане ничего не было?
— Владлен Кузьмич очень скоро снял с меня диагноз. Для этого возил в Москву на консилиум. После этого я вернулась в Загорск на правах полноценного и здорового человека. По настоянию Владлена Кузьмича окончила медучилище. Работала вместе с ним в клинике. Помогала в экспериментах. Естественно, читала все книги, что он рекомендовал. Вам перечислять дальше?
— Значит, вы там занимались тантризмом. Ну и слава богу Шиве! — попробовал с шуткой перейти на другую тему Злобин.
— Мы
— Кто? — спросил Злобин.
— Герой, твердо идущий по Пути. Он жаждал великих знаний.
— И он их получил? — без иронии спросил Злобин, вспомнив, что Мещеряков кроме плотских утех, плотно занимался разработками пси-оружия.
— Если бы вы застали его живым, вы бы в этом не сомневались, — с едва уловимым укором произнесла Юлия.
— Вот мы и подошли к главному. — Злобин притянул к себе папку. — Займемся делом. Вы утверждали, что Мещерякова убили, — перешел он на официальный тон.
— Я и сейчас в этом не сомневаюсь. — Юлия вскинула подбородок. Глаза на секунду сделались непрозрачными, матово-черными. — Его убили! — почти по слогам произнесла она.
— Мне бы вашу уверенность, — вздохнул Злобин. — Фактов же никаких.
— Кофе на плите. — Юлия сделала паузу. — Владлен Кузьмич никогда не пил кофе. Он употреблял отвары из специального травяного сбора. Прием отвара строго дозирован и проходит по лунному календарю.
— А зачем тогда держал кофе? — попробовал сбить вопросом Злобин.
— Исключительно для гостей. Настоящий эфиопский кафа, прожаренный по древним рецептам. — Она вновь с той же твердой убежденностью произнесла: — Кофе, заливший плиту, был поставлен для гостей.
Злобин уже выучил дело наизусть. Прибывшие на место опера плечами потолкались в стальную дверь и стали ждать спасателей. Зам по розыску ОВД «Останкино» майор Пак спустился по веревке с балкона на балкон, открыл дверь изнутри. В дальнейшем дактилоскопист чужих отпечатков в доме не нашел, на ручке турки их вообще не было, что объяснимо, горячее берут тряпочкой. Она и лежала на столе рядом с единственной чашкой.
— Самоубийство вы исключаете? — задал вопрос Злобин.
— Ночь мы провели вместе. Я ушла примерно в девять часов. Владлен Кузьмич не выглядел человеком, готовящимся к самоубийству. — Ее глаза ощупали Злобина, но не так, как это делает женщина, а как врач, осматривающий нового пациента. — Надеюсь, вы поймете, — заключила она, отводя взгляд. — Владлену Кузьмичу не было необходимости кончать жизнь самоубийством. Человеку, владеющему йогой промежуточного состояния, это вовсе не нужно.
— Простите, чем владеющему? — нахмурился Злобин.
— Это уже тибетский тантризм, — словно предупреждая, произнесла Юлия. — Йога промежуточного состояния позволяет пережить предсмертное состояние, саму смерть и возрождение после смерти, не прерывая сознания. В медитации.
— Ага, значит, в медитации. — Злобину отчаянно захотелось закурить. — Так в деле и написать?
— А Шаповалов мне поверил. — Юлия укоризненно поджала губы. — Попросил еще раз пересмотреть все в квартире, может, найдется что-нибудь, указывающее на мотив убийства.
— Уже ближе к делу, — воспрянул духом Злобин. — Что нашли?
— Сначала о том, что пропало. — Юлия достала зажигалку, работающую на бензине.
— Это она? — Злобин потянулся к зажигалке. Он вспомнил, что о такой наводил справки в Интернете Шаповалов.
— Специально купила, чтобы вы поняли, о чем идет речь.
— Зря беспокоились. Как выглядит «Зиппо», я знаю, — проворчал Злобин, убирая руку.
— Это серийная, возможно, китайская. — Юлия стала водить пальцем по гладким металлическим ребрам зажигалки. — А та была настоящая. Даже на ощупь другая. Но все дело в ауре. У той была страшная судьба, и аура сформировалась соответствующая. Зажигалка именная. Принадлежала солдату какого-то элитного спецназа. Кажется, «тюленей» [16] , я не вдавалась в подробности, Владлен Кузьмин знал точно. Его убили. В эмблеме спецназа осталась вмятина от срикошетившей пули. — Юлин палец тронул центр зажигалки. — Подобравший ее вьетнамец сам погиб через два дня. Американский солдат, отнявший ее, погиб в сбитом вертолете. Там ее и нашли в конце восьмидесятых.
16
Подразделения боевых пловцов ВМФ США; широко использовались для контрпартизанских операций во Вьетнаме, территория которого изобилует водными протоками и заболоченными участками, то есть условиями, максимально соответствовавшими боевой подготовке и снаряжению «тюленей».
— Интересненький вешдок, — вставил Злобин. — И кто за такое платит пять тысяч?
— Тот, кому нужны вещи, прошедшие цепочкой смерти, — легко ответила Юлия. — Владлен Кузьмич ею очень дорожил. У него целая коллекция была подобных вещиц.
— Пять тысяч долларов, — с сомнением протянул Злобин. — Не многовато ли для отставного профессора?
Юлия понимающе улыбнулась, оценив четко дозированную иронию.
— Владлен Кузьмич в деньгах не нуждался. Более того, он был богат. По настоящему богат.
Злобин вспомнил Мещерякова, каким видел его в Калининграде. Откровенно говоря, впечатления богатого человека он не произвел. Обычный ученый муж, слегка не в себе и постоянно без денег. Юлия — другое дело. Одета неброско, но очень дорого, ухожена и свободна в той степени, что дает привычка к постоянному наличию в кошельке суммы, достаточной для удовлетворения любой прихоти. Такие в метро не ездят.
Злобин отметил, что кожаный плащ Юлии не блестит от дождя, нудно постукивающего по подоконнику.
— Простите, у вас какая машина? — спросил он.
— У меня их две, — не моргнув глазом ответила Юлия. — Форд «Ка», знаете, забавная такая «божья коровка». И для зимы — «Поджеро».
— А у Мещерякова какая машина была?
— Он не любил машин. Одно время пользовался услугами водителя со своей машиной. Потом разонравилось стоять в пробках, и он стал ездить на метро. Говорил, что в городе и так два миллиона машин, куда же ему еще лезть.
— А на дачу?
— У него не было дачи или загородного дома. Зачем иметь свое, когда пансионаты не знают, как заманить клиентов.