Цена предательства
Шрифт:
Марков просиял:
— Да я, товарищ генерал, ради вас все, что угодно…
Только дайте команду! Любого…
— Достаточно, Рома! Сейчас в гостиницу, отдохни и ночью в путь! Удачи тебе, будущий генерал!
— Спасибо за доверие, Константин Георгиевич, — глаза майора горели огнем страстного желания как можно лучше выполнить приказ своего начальника, который, несмотря на все свои слова, давно определил участь майора. И далеко не такую, о которой высказался вслух.
В 22.00 за Марковым прибыла машина и отвезла его в аэропорт, откуда за полночь майор вылетел в Ставрополь, чтобы начать свой кровавый путь к собственной могиле.
Глава 8
Третий раз за день командир первой роты капитан Владимир Бережной заходил в штаб батальона. Вопрос к дежурному по части старшему лейтенанту Павлову был одним и тем же:
— Ну что там, Юра, от Антона слышно?
И ответ был одним и тем же:
— На связь пока не выходил.
Пришел Бережной и в четвертый раз, после обеда, и по физиономии дежурного офицера, служившего у Антона взводным, понял, что есть новость, и новость неплохая: Павлов улыбался.
— Объявился ротный мой, товарищ капитан!
— Ну?
— Сообщил, что попали в засаду, приняли скоротечный бой, убитых нет, трое раненых, за ними уже «санитарку» навстречу колонне отправили. Что еще? Из техники…
— Черт с ней, с техникой! Сам Антон цел?
— А что с ним будет?
— Где они сейчас могут находиться?
— Где-то километрах в сорока, не ближе. Через полтора-два часа должны объявиться!
Капитан слегка, дружески, ударил дежурного офицера по плечу:
— Спасибо, Юра! Давай, бди службу дальше, а после наряда заходи ко мне. За новость хорошую пузырь с меня!
Старший лейтенант с сожалением ответил:
— Как-нибудь потом, сегодня жене обещал прийти вовремя, день рождения у пацана.
— Значит, позже, но приглашение остается в силе!
— Ловлю на слове, товарищ капитан.
— Давай!
Володя Бережной вышел из комнаты дежурного. В коридоре его ждала Вера. Вера Михайловна Крамаренко, жена начальника штаба батальона. Она служила в штабе машинисткой, поэтому и находилась здесь. Вера, положив ему руки на грудь, спросила, следя одновременно за дверью приемной:
— Володенька, сегодня как всегда?
— Вер? Антон с войны возвращается. Надо это дело отметить, нелегко им там, в Чечне, пришлось. Может, свидание на завтра перенесем?
— Володь? Ты или не понимаешь, как меня обижаешь, или делаешь это преднамеренно. Я стала тебе в тягость? — надула свои красивые и такие манящие губы молодая женщина.
Капитан взял даму сердца за руки:
— Ну что ты, любимая? Как могла подобное даже подумать? В тягость! Да я сейчас готов схватить тебя и унести на руках куда скажешь!
Вера закрыла ему рот ладошкрй, тихо сказав:
— Сейчас не надо, а вот вечером? Я буду ждать.
— Хорошо, золотце, только чуть позже. В десять часов, договорились? Сможешь прийти?
— Я, в отличие от тебя, смогу в любое время. Несмотря на то, что замужем! Ну ладно, не обижайся, я все понимаю и буду с нетерпением тебя ждать.
— Все, я пошел, в десять!
Бережной поцеловал женщину и покинул здание штаба. Но в подразделение идти не хотелось, надо разобраться в себе, как жить дальше? Он зашел в ближайшую пустующую «курилку», присел и, закурив, задумался. О своих отношениях с Верой, его первой и единственной настоящей любовью и.., женой начальника штаба — прямого начальника в настоящем и однокурсника в прошлом.
Он вспомнил четвертый курс, самое его начало после очередного и последнего летнего курсантского отпуска, дискотеку в училище, на которой впервые увидел Веру.
Она понравилась ему сразу, и Володя тут же пригласил ее на танец, да так и провел с ней весь вечер. Они познакомились. Потом, как это положено. Бережной проводил девушку до дома. Вера жила недалеко от училища. Он помнит, каким вернулся из увольнения. Взволнованным, но приятным чувством соприкосновения с чем-то чистым и притягательным.
И с этого дня все мысли его были о ней. На занятиях ли, на полигоне, в карауле и в наряде по столовой. За мытьем бесконечных бачков из-под пищи он думал о Вере. И желал встречи с ней. И.., еще немного большего.
Все же Владимир уже был вполне сложившимся мужчиной. Так что, когда в следующую субботу его не отпустил в увольнение ротный, как-то среди недели заставший Владимира спящим на «тумбочке» в наряде по роте. Бережной, не раздумывая, ушел в «самоход». Но на танцплощадке Веры не оказалось, сколько ни высматривал он ее через частокол забора. Она так и не пришла, а кто-то стуканул ротному о самовольной отлучке Володи.
С капитаном состоялся нелицеприятный разговор, и как результат — пять нарядов вне очереди. Десять суток практически без сна. Неплохо за бесполезное торчание у забора! Но ничего, Володя отстоял свое. И вновь, теперь уже на законных основаниях, с увольнительной запиской в кармане парадки, он пришел в парк Дома офицеров, к танцплощадке. И Вера пришла! Внутри у Володи все запело. ОНА здесь, а значит, скоро они будут вместе, весь вечер! Он ринулся к кассам входа и напоролся на патруль. Не заметил его и, соответственно, чести не отдал.
За что немедленно был остановлен. А начальником патруля оказался привередливый и дотошный майор с кафедры тактики. Володе пришлось выслушать целую лекцию о недопустимости проявления неуважительного отношения к старшим по званию. Как тогда ему хотелось послать подальше этого майора! Но он ничего не мог сделать. Только слово скажи, и тут же увольнения как не бывало. А совсем рядом она, его Вера, к которой стремилось все существо курсанта.
Наконец майор, не забыв сделать отметку о нарушении дисциплины в увольнительной, отпустил Владимира.