Цена риска
Шрифт:
«Парсек» виднелся невдалеке. Блэк медленно, осторожно, чуть ли не на цыпочках, пошел к нему. (Вибрация. Только бы избежать вибрации. Только бы избежать…)
Он преодолел расстояние раньше, чем оценил его. К внешнему люку вели ручные захваты.
Помедлил.
Корабль выглядел очень обыкновенно. По крайней мере, если не обращать внимания на два кольца стальных выступов, деливших его по высоте на три равные части; готовых стать антеннами гиперполя…
Блэку вдруг захотелось, наперекор всему, протянуть руку, потрогать их –
Блэк глубоко вздохнул, раскрыл ладони, развел руки в стороны и легко-легко прикоснулся к обшивке.
И ничего!
Он взялся за скобу и осторожно подтянулся. Ему бы сейчас тот опыт работы в невесомости, что есть у монтажников! Нужно прикладывать столько сил, чтобы преодолеть инерцию и сразу остановиться. Промедлив секунду с остановкой, нарушишь баланс и врежешься в борт.
Он медленно карабкался, держась кончиками пальцев, отклоняя нижнюю половину туловища влево, когда поднимал правую руку, и наоборот.
Еще несколько ступеней, и пальцы нащупали запорное устройство внешнего люка. Зеленоватое пятнышко маркерной пломбы.
Он снова помедлил. Настал момент, когда необходимо было использовать мощь механизмов корабля. Перед его мысленным взором проплыли схемы электронных соединений и силовой разводки. Нажав на кнопку, он подключится к атомному реактору двигателя, и массивная плита внешнего люка отойдет в сторону.
Ну и что дальше? Зачем?
Ведь он не имеет понятия ни о характере поломки, ни о последствиях подключения к внутреннему источнику энергии. Он вздохнул и нажал кнопку.
Плавно, беззвучно в борту «парсека» открылся вход. Блэк оглянулся на старые, знакомые (не изменившиеся!) созвездия и вошел в мягко освещенную камеру. Внешний люк закрылся за ним.
Следующая кнопка. Внутренний люк. И вновь он остановился. Когда внутренний люк откроется, давление воздуха в корабле капельку упадет, и только через секунды электролизеры восстановят потерю.
Так что же?
К давлению, например, чувствительна задняя плата Боска, но уж не до такой степени. Он снова вздохнул и, ощутив, как напряглись от страха кончики пальцев, коснулся кнопки. Открылся внутренний люк. Блэк вошел в рубку «Парсека», и его сердце забилось громче, когда первое, что он увидел, был экран приема внешней информации. Усыпанный звездами. Блэк через силу заставил себя взглянуть.
Светилась, как ни в чем не бывало, Кассиопея. Созвездия были знакомыми. Он находился внутри «Парсека». Интуитивно Блэк чувствовал, что худшее уже позади. Зайдя так далеко, не вылетев из пределов Солнечной системы и сохранив при этом ясность сознания, он понемногу начал обретать уверенность в своих силах.
Внутри «Парсека» царила полная тишь. Блэк повидал немало кораблей, и обязательно на них кто-нибудь подавал признаки жизни, хотя бы слышалось шарканье ног или кто-то из молодых сотрудников напевал себе
В кресле пилота, спиной к нему, сидел робот. Он тоже никак не отреагировал на появление Блэка.
В подобии улыбки Блэк оскалился и резко скомандовал:
– Отпусти рычаг! Встать!
Голос раскатился громом по комнате. Блэк поздно сообразил, что создает вибрацию воздуха, но звезды на экране не изменились.
Робот, конечно, не шевельнулся. Он не услышал. Сейчас он не откликнулся бы даже на требование Первого Закона. То, что должно было свершиться в одно мгновение, длилось для него без конца.
Блэк вспомнил приказ, полученный роботом, приказ, не оставляющий места сомнительным толкованиям: «Крепко сожми рычаг. Сильно потяни на себя. Сильно! Держи и не выпускай, пока приборы не зафиксируют, что гиперпространство пройдено дважды».
Гиперпространство не было пройдено еще ни разу.
Он осторожно подошел к роботу. Тот, раздвинув колени, сидел и с силой тянул на себя рычаг. Механизм включения дошел почти до расчетной позиции. Нагрев металлических ладоней должен был на манер термопары довершить переключение триггера и надежно замкнуть контакт. Блэк машинально взглянул на показания термоизмерительного блока на контрольной панели. Все как положено, тридцать семь градусов по Цельсию.
Отлитчно, подумал Блэк. Находишься наедине с роботом, не понимая, что делать.
Лично он предпочел бы взять молоток и превратить его в груду лома. Некоторое время Блэк смаковал эту идею. Он представлял себе ужас на лице Сьюзен Кэлвин (единственное, что могло бы растопить ее ледяную броню – страх за робота). Как все позитронные роботы, этот был тоже произведен, испытан, и оставался собственностью «Ю. С. Роботс».
Всласть насладившись мыслью об отмщении, Блэк очнулся и огляделся вокруг.
Он не продвинулся к цели ни на один шажок.
Медленно он снял скафандр; аккуратно убрал на место; боязливо прошелся по кораблю, рассматривая корпус гиператомного двигателя и проверяя полевые реле, но ни к чему не притрагивался.
Для отключения гиперполя были десятки способов, но каждый, пока не уяснен, где сбой, мог оказаться губительным.
Вернувшись в рубку, он поглядел в отчаянии на мощную спину робота и крикнул:
– Но ты-то можешь мне ответить, в чем дело? Или не можешь?!…
Ему опять захотелось наброситься на приборы и крушить все подряд, рвать наудачу соединения и ломать платы. Но Блэк без колебаний подавил бунт. Он проведет тут неделю, если понадобится, но вычислит, где причина. Ради Сьюзен Кэлвин. Во имя того, что он решил с ней сделать.
Он повернулся на каблуках и задумался.
Каждый узел корабля, от двигателя до последнего двухпозиционного тумблера, был тщательно проверен и испытан на Гипербазе. Немыслимо, чтобы хоть один из них отказал. На корабле не осталось ничего…