Цена счастья
Шрифт:
Первый раз Лиззи встретила капитана в начале сорок первого. В тот вечер, когда Лиззи неожиданно столкнулась с ним на дороге, Ричард попытался отвернуться.
Заметив страшные увечья, Лиззи хотела убежать, но заставила себя остановиться и даже попыталась улыбнуться, сказав:
— Я, кажется, опять нарушила ваши владения. Меня зовут Лиззи Гиллеспи, вы меня, наверное, знаете. Я... живу у Фултонов.
— О да, конечно, я слышал о тебе, Лиззи. Извини, если... напугал тебя, — немного смущенно произнес Ричард, и Лиззи сразу понравился его на редкость приятный голос.
—
Вернувшись в тот вечер домой, Лиззи долго плакала. Берта как могла успокаивала ее.
— Не надо так переживать, девочка! Ему еще повезло, ведь он остался жив.
Но Лиззи была другого мнения:
— Ма, мне кажется, что он сам жалеет об этом... Нет, я уверена, он жалеет, что его не убили!
Однако сейчас, год спустя, у Лиззи уже не было той уверенности.
— Можно мне прогуляться с тобой, Лиззи? — спросил Ричард.
— Конечно! В компании веселее. Я не очень люблю эту дорогу через лес.
— Неужели солдаты беспокоят?
— Нет, — Лиззи рассмеялась, — местные парни. И чем старше они становятся, тем противнее с ними общаться.
— А у тебя есть... приятель?
— Нет.
— Я бы сказал, что кое-кто много потерял.
Лиззи снова рассмеялась:
— Нет, я так не думаю.
— Ну и зря. — В его голосе послышались серьезные нотки. — Сколько тебе лет, Лиззи?
— Почти девятнадцать.
— Прекрасный возраст. Да, кстати, я как-то раз видел Эндрю, он приходил ко мне в госпиталь. Спрашивал о тебе!
— Правда?
— Да, это было не так давно. Эндрю сказал, что собирается в отпуск.
— Наверное, это замечательная новость, — сказала Лиззи без всякого энтузиазма.
Ричард положил руку на руль велосипеда, и Лиззи была вынуждена остановиться. Они уже вышли на открытое пространство, и в угасавшем свете дня Лиззи увидела, как блеснул здоровый глаз Ричарда, когда он спросил:
— А ты будешь рада его приезду?
— Не знаю, капитан! — Лиззи покачала головой. — Ну что из этого может получиться?
— Все, что захочешь, Лиззи. Эта война, кроме бед, что натворила, уничтожила множество запретов и предрассудков, и сломает еще столько же, прежде чем закончится. Жизнь сильно изменилась, Лиззи.
— Но не в том, что касается мистера Брэдфорд-Брауна.
— Власть мистера Брэдфорд-Брауна сходит на нет, Лиззи! Жаль, что этого не произошло раньше, по скоро все будет по-другому! — голос Ричарда снова стал ровным, когда он спросил: — Ну, а как поживает наш главный сержант?
— Судя по последнему письму — хорошо. Только он уже второй лейтенант. Недавно прошел комиссию.
— Второй лейтенант? Ну и ну! Молодец, растет парень. Вот что значит — война... Он ведь тоже должен был приехать в отпуск, не так ли?
— Да, но почему-то задерживается, и миссис Фултон уже волнуется. Впрочем, она все время будет переживать, пока он не вернется домой совсем...
Лиззи подумала, что не стоит слишком много говорить о возвращении Джеффа с Ричардом. Судя по тону, Ричард кое-что знал про Джеффа и свою жену, поэтому Лиззи не собиралась
Со свойственной ей прямотой Мэг тогда сказала:
— Ей бы только хвостом вертеть, этой, с позволения сказать, мадам. Слава Богу, что я не поселилась у них, иначе я дала бы волю своему языку!
Ричард как будто прочитал ее мысли, потому что неожиданно спросил:
— Эта беженка, как бишь ее... Все еще живет с вами?
— Мэг? — Лиззи улыбнулась. — Да, она чудесная тетка, хотя и с характером. Да и язык у нее подвешен как надо. Такие шуточки выдает, скажу я вам!.. И ума ей не занимать... А с первого взгляда и не скажешь. Миссис Фултон очень нравится с ней разговаривать и все такое... Меня ведь целыми днями нет дома.
— Ну, к дому-то я тебя как раз и привел, — улыбнулся Ричард. — Если б не моя болтовня, ты бы уже минут десять как пила чай со своими...
— Что вы, — Лиззи смело взглянула ему в лицо. — Я была очень рада повидаться с вами. Может, как-нибудь еще поболтаем!
— Спасибо, Лиззи, — мягко сказал Ричард, и его здоровый глаз несколько раз быстро моргнул, — я запомню это. До свидания!
— Спокойной ночи, капитан!
Поставив велосипед в сарай, Лиззи подошла к дому и открыла дверь. Берта и Мэг, как обычно, сидели за столом. Горел камин, посвистывал чайник. Лиззи любила эту уютную атмосферу и при слове «дом» обычно представляла себе не гостиную или спальню, а вот такую светлую теплую кухню. Обычно она снимала верхнюю одежду, клала ее на деревянную скамью, стоящую у камина, потом, слушая болтовню Берты и Мэг, мыла руки, а после, садясь за стол, рассказывала о том, как провела день и что было интересного. Однако сегодня она лишь мельком взглянула на сидевших рядышком женщин и тихо произнесла:
— Я сейчас... Только поднимусь к себе... Я недолго.
Берта удивленно посмотрела на Мэг. Поднявшись, она доковыляла до двери, что вела на лестницу, и, глядя, как Лиззи поднимается наверх, сказала:
— Сходи наверх, посмотри, что с ней такое. Она явно не в себе...
Мэг поднялась по ступенькам, постучала в дверь и, не получив ответа, толкнула ее. Лиззи стояла у окна и опускала светомаскировочные шторы.
— Что случилось? — спросила Мэг.
— О, ничего, Мэг, все в порядке. Будь добра, зажги свет!
Мэг нажала кнопку выключателя и подошла к Лиззи.
— Что-то ты выглядишь расстроенной, милочка!
Лиззи прислонилась к шкафу и, стараясь не
встретиться с Мэг взглядом, ответила:
— Нет, Мэг, все в порядке, ничего не случилось,— и тут же, замотав головой, словно стараясь отделаться от какой-то навязчивой мысли, почти простонала: — нет, случилось! Я сейчас разговаривала с капитаном Боунфордом. У меня просто сердце разрывалось от жалости! Он выглядит таким потерянным. Опять он ходит по лесу один. Он почти и не бывает дома, все время бродит по округе!