Цена слова
Шрифт:
Батя рывком подхватил за здоровую руку. Усмехнулся, когда я почти закричал от резкой отдачи в рану.
— Осторожно… Плечо… — побелевшими губами прошептал я.
— Да какое плечо? Посмотри на своих боевых товарищей, — посоветовал отец.
Я обвёл взглядом место побоища. Картина впечатляла. Пятеро вместе с Крепышом лежали без движения, ещё человек десять приходили в себя, приподнимаясь на локтях. Большая часть нашла в себе силы подняться, но почти все держались за головы, руки, ноги. Кто-то находил силы поднять лежачих, кто-то молча брёл домой. Наши смешались с сохинскими. Теперь всё равно где чьи. Боль и воспоминания одни на всех. Кто кого и за что бил — позже. Сейчас никаких претензий.
Отец воспользовался моим отвлечённым вниманием и ловко ввернул плечо на место, как заправский хирург. Их в спецназе так учили. Война — хорошая школа.
Батя прошёлся по полю битвы, раздавая приказания:
— Этого поднять! Ничего серьёзного… Этот путь отлежится на скамейке… Этого в тепло шустрее, промок.
Родитель склонился над Крепышом. Зачерпнул горсть снега, протирая лысину и смывая кровь со лба. Предводитель заворчал, приходя в себя.
Железный Даниила удовлетворённо усмехнулся, заключая:
— Здоровый парняга. Значит, все живы? Ну и славненько.
Человек тварь живучая. Без холодного или огнестрельного оружия, и если нет большого перевеса в силе и возрасте, сложно по-настоящему навредить. Если, конечно, внутри никакого гнилья нет.
Батя поднял мою куртку, покачал головой:
— Ну, хоть одежда цела. Но мать всё равно уши оторвёт. Ладно, лишь бы, что другое не оторвала… Дуй домой! Мне ещё на работу идти.
Я, покачиваясь, побрёл домой. Плечо вроде на месте, но всё тело болит. По мне как асфальтовый каток проехался.
Совсем не так себя должны ощущать победители.
— Молодёжь, объявляю боевую ничью! И всеобщее перемирие. — Догнали слова отца в спину. — Все по домам!
Я невольно усмехнулся. Криво и неестественно. Достала эта деревня. Сваливать отсюда надо. В городе должно быть попроще. Там это… Как его? Комфорт!
Хотя, с другой стороны и какой-то там стресс.
Шаг за шагом, я добрёл до родной калитки. Пёс подал голос, то ли издеваясь звону в ушах, то ли почуял запах крови на содранных костяшках. Кровь-то по большей части не моя. Кому нос успел сломать? Странным образом это вылетело из головы после ударов Крепыша.
Мать, услышав пса, вышла из кухни навстречу с ватой и перекисью, вздохнула и усадила на скамейку. Причитая, родительница принялась врачевать ссадины. Впервые за долгое время я не перечил ей. Чем возразить?
Глава 2 — Передислокация -
Грузовик с грохотом преодолел последнюю асфальтовую яму и замер возле подъезда. Я первым выскочил из салона ЗИЛа. Инкубатор вибрации, за несколько сот километров запросто вышибающий саму душу!
Но наконец-то город и свобода! Вдвоём с отцом устроим минимальный быт, а потом переедет и мать. Заживём по-людски: новой жизнью, в новых условиях. Всё у нас получится. Приложим все силы.
Пока разминал затёкшие ноги и прислушивался к выздоровевшему плечу, к подъезду подъехал второй мини-грузовичок с партией грузчиков. Сухощавые ребята не начав работы, тут же устроили перекур, устали видать. Батя был в слишком хорошем настроении от смены обстановки. Сделал вид, что не видит. Повезло ребятам, что не услышали глас бывшего прапорщика.
— Рыжий, хорош разминаться. В цивилизации не улице не разминаются. Не принято. Пойдём в квартиру. — Донеслось от отца.
Я задрал голову к вершине пятнадцатиэтажного дома и едва не свалился. Ну и высотки. Целые небоскрёбы. Как вообще на такой высоте жить можно? Послушно застыл перед отцом, справляясь с возникшим головокружением. Батя зашелестел ключами, силясь открыть магнитный замок. Привык к своему мини-замочку, крючку или щеколде. В деревне красть нечего. А от цивилизации за пятнадцать-шестнадцать лет совсем отвык.
— А таких раньше не было, — пробурчал бывший спецназовец, путаясь в связке ключей.
— Дай сюда. Ты что телевизора никогда не смотрел? — Я в нетерпении выхватил ключи и в один миг справился с замком, распахнул дверь. Кланяясь лакеем, пропустил отца. — Прошу вперёд, сударь. Искренне надеюсь, что мне не передались эти десантные хромосомные наборы… Или спецназовские? Ты же и там и там побывал?
— У-у-у! Я тебе! — Пробурчал отец, уже поднимаясь по тёмным ступенькам.
Я снял пружину с двери — ребятам удобней таскать барахло будет — и последний раз посмотрев на безоблачное летнее небо, нырнул в темноту вслед за предком.
Лампочка либо отсутствовала, либо горела по минимуму. Эффект был одинаковым.
Отец застыл перед лифтом, тыкая тугую кнопку.
— Спецназ, ты чего? Всего одиннадцатый этаж, — хихикнул я.
— Так и скажи, что боишься в лифте ехать. Я пойму.
— Лифт — самый крутой авторитет в городе. Кого захочет — поднимет, кого — опустит. Так что я лучше ноги разомну.
— Смотри сам, — ответил отец, скрываясь в лифте.
— Давай, кто быстрее, — крикнул я и резво рванул вверх по ступенькам.
Восстановительные тренировки принесли свои плоды — домчался до отметки «одиннадцатый» вровень с лифтом. Правда, красный, как помидор, почти задыхался, и сердце грозило выпрыгнуть из груди. После долгой дороги надо было сначала чем-нибудь попроще размяться. Но успел — это главное.
Отец неторопливо вышел из лифта, завертел головой в поисках искомой квартиры и уверенно ткнул важным перстом в железную дверь.
— Эта… Точно, эта.
Моему возмущению не было предела:
— Ты купил квартиру, и первый раз в ней бываешь уже в процессе самого заезда? Да ты даже не знаешь что там!