Цена свободы. Рунный след
Шрифт:
— Очень интересная школа, — сказал тэм задумчиво. — Подберите себе ножны, — он пнул ящик.
Сам Ласк даже не запыхался.
— Эти двое будут ездить со мной в казармы, — повернулся тэм к управляющему. — А дома пусть занимаются чисткой оружия, — бардак в оружейке. Зак к обеду приедет, заберет их.
Сима метнула торжествующий взгляд на незаметно подошедшую Фло. «Она готова рисковать, лишь бы не торчать на кухне!» — поняла изумленная Алька.
— Ставьте клейма. Ей тоже, — показал тэм на Симу.
Подцепил из ящика ножны и лениво потопал в дом, даже не оглянувшись.
Михан
— Готово?
Син кивнул, локтем смахнул пот со лба. У Али так заколотилось сердце, что еще немного, и она почувствовала бы его на зубах.
— Закатайте левый рукав. Кто первый? — Михан окинул мальчишек взглядом
Фло деловито достала из складок фартука закрытую плошку и тряпицу.
Аля с ужасом глянула на ребят. У Рика дрожали губы; у Алешки от ярости потемнели глаза.
— Плевать! — неожиданно громко сказал Влад. Мальчик решительно двинулся к кузне, на ходу закатывая рукав рубашки.
Син мотнул головой в сторону высокого верстака:
— Лево, ты его только хорошо держи.
Влад положил на верстак руку и отвернулся, глядя в темный угол кузни. Дворовый парень схватил его за кисть и чуть ниже локтя, навалился всем телом. Конюх подошел неторопливо, словно делал привычную работу. Примерился, ведя железом в пальце от кожи. Влад дернулся, вжал голову в плечи. Син резко прижал к оголенной руке зажатое в щипцах клеймо. Тонкий, какой-то заячий вскрик полоснул Алю по ушам. Лево навалился сильнее, удерживая бьющегося мальчика. Конюх подождал несколько мгновений и хлопнул парня по плечу: отпускаю, мол. Мальчик мешком упал на пол, прижал руку к губам.
— Иди сюда, — позвала Фло.
Влад не понял, и Лево толкнул его, потом схватил за рубашку и подтащил к женщине.
— Давай руку. Ну?
Влад с трудом оторвал ее от губ и протянул Фло. Женщина быстро набрала на тряпицу мази, приложила к ожогу. Почти сразу рука у мальчика престала подрагивать, он выпрямился.
— Вот и все, — сказал он, возвращаясь к ребятам и рассматривая клеймо на руке. Был он бледен, на лбу бисеринками выступил пот.
«Не могу это видеть», — Алю тошнило, у нее подгибались ноги. Машка плакала. Лера, перекинув на грудь собранные в «хвост» волосы, лихорадочно заплетала и расплетала кончик в косу. Пальцы ее дрожали, и прядки путались.
— Следующий, — толкнул Славку в плечо управляющий.
Процедура повторилась. Славка тоже не смог устоять на ногах, вот только он не закричал, зашипел сквозь зубы. Маша уткнулась Лере в плечо и тихонько заскулила.
Михан обежал внимательным взглядом оставшихся и выбрал Антона. Мальчишка с ужасом взглянул на раскаленное клеймо, но страх ослушаться был больше, и он побрел в сарай, переставляя непослушные ноги. Потом пришла очередь Даня. Вот он устоял, только тяжело оперся на верстак, когда Лево его отпустил.
У Али уже все плыло перед глазами, когда в обряде произошел сбой: Рик не двинулся с места. Михан удивленно поднял брови:
— В чем дело?
Рик молчал,
Управляющий неторопливо подошел, левой рукой взял мальчика за подбородок и резко запрокинул ему голову. Вглядывался несколько секунд своими желтыми тигриными глазами. Потом коротко размахнулся и ударил по лицу. Рик задавил в себе вскрик. Прижал к щеке ладонь, алые капли скользнули между пальцами. Михан удовлетворенно поправил на руке перстень.
— Запомни, детка, это — не наказание. Я даю шанс, последний. Дальше за неповиновение буду пороть.
Рик оторвал ладонь от вспухшей щеки. В ответ на его ненавидящий взгляд Михан только усмехнулся. Мальчик вздернул голову и пошел в сарай. Точно ему там не клеймо должны были поставить, а голову отрубить. Даже не так — поняла Алька — как будто его там ждет позорная смерть. Он сам спокойно положил руку на верстак, усмехнулся в лицо старательно сопевшему Лево. Когда к руке прижали раскаленное железо, Рик не закричал, его чуть шатнуло в сторону, — Але показалось, что мальчик сейчас потеряет сознание. Но тот вцепился правой рукой в верстак и удержался на ногах.
Осталось еще двое. Михан несколько секунд разглядывал Алешку, потом так же коротко ударил его по лицу:
— Не будем тратить время на пререкания, детка, перейдем сразу к результату.
Мальчишка управляющего взглядом не удостоил, вытер кровь с лица и пошел к конюху. Зажмурился, вцепился зубами в пальцы правой руки и смог пройти процедуру молча.
Оставшаяся последней Сима шагнула, не дожидаясь приказа.
В подвальном коридоре под домом было прохладно. Женщина экономно не стала зажигать шары, а прихватила тяжелый фонарь. Огромная тень падала на утоптанный земляной пол, ломалась о каменную стену. Фонарь выхватывал из темноты то хлипкие, без замков двери, то солидную оковку. Фло остановилась перед одной из запертых, погремела ключами. Дверь отошла без скрипа, открыв черный провал. Женщина нашарила на косяке шар, зажгла. Четыре ступеньки вниз — а дальше длинная прямоугольная комната; посредине высилась бугристая куча. Шар разгорелся, и Аля разглядела, что это груда картошки.
— Перебрать. Хорошую — сюда, гнилую — вон в то корыто.
Дверь захлопнулась. Но за работу девочки не принялись. Маша, всхлипывая, металась от стенки к стенке. Лера сидела на последней ступеньке лестницы и безучастно наблюдала за ее беготней; пальцы монотонно шевелились, то заплетая, то расплетая косу. Сама Алька стояла посредине подвала и с ненавистью смотрела на картошку. «Я не хочу! — думала она. — Не хочу тут! Я хочу домой, как я хочу домой!». Она куснула пальцы, лишь бы не закричать.
До сих пор время, проведенное в княжестве, складывалось из каких-то отдельных кусочков, словно рисунок в калейдоскопе. Картинки мелькали перед глазами: люди, события, чувства, разговоры, будто в очень реальном сне, когда помнишь… даже не помнишь, а как-то бессознательно чувствуешь, что рано или поздно этот кошмар кончится. Альке и тогда было страшно, но с тем легким оттенком нереальности, который не давал сойти с ума. А сейчас, когда у нее на глазах клеймили ребят, — она словно очнулась. И весь ужас, все отчаяние прошедших дней нахлынули на нее.