Центрфорвард от бога
Шрифт:
– А к кому его подселить, босс? – спросил у Марковича Крис Таварес.
– К кому?.. – главный тренер на пару секунд задумался. – Да к славянам, то есть к Раджановичу. Серб русского всегда поймет. Сербы и русские – братья навек.
– Значит в двести тринадцатую комнату?
– Да…
Смолин вспомнил: месяц назад все мировые СМИ сообщали о том, что известный сербский баскетболист Марко Раджанович погиб в автокатастрофе недалеко от Белграда. Тимофей и Марко часто встречались на уровне клубов и сборных. Хотя они и не были друзьями,
– Чуть не забыл, – спохватился Маркович. – Крис, дай ему дежурную трубку.
– Точно, и я не вспомнил. – Таварес достал из кармана брюк мобильный телефон и протянул Смолину. – Это твой, держи. Здесь только внутренняя связь, с игроками, с нами, тренерами, докторами, а также имеется очень важная кнопка "Бог". Если что-то от него срочно понадобиться, звони. По пустякам его лучше не беспокоить. Наш Всемогущий вечно в делах ему и отвлекаться на всякие мелочи некогда.
Тимофей взял телефон и сказал:
– Хорошо, я понял тебя, Крис, буду звонить только по делу. И не так часто.
– Молодец, врубаешься в тему.
– А то…
Маркович дружески похлопал Смолина по плечу.
– Ну, Тимофей, добро пожаловать в нашу команду. И в путь. Я думаю, ты без труда найдешь и второй этаж и лестницу. Вон она там… Раджанович сейчас в номере. У нас обеденный перерыв, на сон, на отдых.
– Хорошо, тренер, я все понял… Ну, я пошел?..
– Давай, счастливо, или как говорят мои соотечественники – сербы: збогом. А мы – по своим каютам.
Смолин поднялся на второй этаж, нашел комнату номер двести тринадцать. Толкнул дверь, она была не заперта…
Небольшой коридор, справа – туалет и ванная. Впереди еще одна дверь. Тимофей открыл и ее…
Ого, номер на двоих! Ничего уютненький! Белые обои, белые шторы. По краям – две двуспальные кровати. Над кроватями – хрустальные светильники. У окна – широкая тумбочка в светло-серых тонах со стеклянными дверками. На ней – средних размеров плазма. Трехметровый потолок: ощущение огромного пространства над головой. Посередине его – люстра с тремя плафонами в виде розочки. Пол из дубового паркета. А на полу – два маленьких коврика белого цвета.
Марко Раджанович лежал на кровати прямо в кроссовках. Он смотрел по телевизору какую-то американскую комедию и весело смеялся.
– Привет, Марко! – окликнул его Смолин. – Как дела?
Раджанович оглянулся и сильно удивился…
– О, здраво, Тим! Какими судьбами? Что с тобой произошло? Почему ты здесь?
Смолин скорбно вздохнул.
– Авиакатастрофа. Мы летели на выездной матч из Москвы в Казань, и все разбились при посадке. Никто из нашей команды не выжил, никто.
– Серьезно?! О, боже! Как тебе не повезло! А это когда произошло?
– Два часа назад.
– Понятно… А я земные новости сегодня не смотрел. Все над "Полицейской академией" угораю.
– Я читал, что с тобой тоже случилось несчастье: ты разбился на машине?
– Да, я спешил к жене и дочке. Они отдыхали в Нише у моей матери. Мне откровенно не повезло: автокатастрофа со смертельным исходом. До сих пор каюсь, что превысил скорость и вылетел на "встречку".
– Я тоже каюсь, жена видела вещий сон, где люди погибали в огне, и просила меня поехать на поезде, а я ее не послушал. А если бы внял ее просьбе, то остался бы жив. Я не вовремя умер. Меня же вернули в сборную после двухгодичной опалы, и я должен был ехать на первенство Европы, впрочем, как и ты, Марко…
Серб согласно кивнул. Смолин продолжил свой рассказ:
– …А еще меня приглашали в тренировочный лагерь "Чикаго Буллз", но… смерть пришла нежданно. И у меня тоже на том свете, то есть на белом свете, осталась жена и ребенок.
– А кто? Девочка, мальчик? – поинтересовался Раджанович.
– Мальчик, – охотно ответил Смолин.
– Тоже хорошо.
– Не спорю.
– Тебя тоже Бог обещал отпустить, если наша команда победит в Кубке Солнца?
– Да.
– Отлично! У меня есть единомышленник! Представляешь, нам будет даже платить зарплату, правда, в божественниках.
– Божественниках? – улыбнулся Смолин. – Что это за валюта? И с чем ее едят?
– А вот полюбуйся… – с этим словами Раджанович извлек из кармана хрустящую купюру сине-красно-белого цвета и протянул Смолину.
Тимофей с интересом рассмотрел бумажку… В центре ее – изображение Бога, а по краям – цифры 200. Внизу купюры написано "двести божественников. На обратной стороне платежного средства изображены гора Олимп и ангелы и надпись мелким шрифтом: "деньги действительны только на территории Рая. Подделка карается Богом".
– Похожа чем-то на евро, – сказал Смолин и вернул купюру Раджановичу.
– Ну да, – согласился серб. – Даже очень.
– А что можно купить на эти двести… божественников?
– Что купить? Много чего можно купить. Например, батон хлеба – одна пятая божественника – то есть двадцать херувимов, это типа русских копеек или американских центов. Молоко – двадцать пять херувимов. Шоколад – сорок.
– Неплохо. Похоже на Советский Союз. Мне отец говорил, что тогда с рублем в кармане можно день шиковать. Сходить в кинотеатр, в столовую, купить газировку, мороженое. А с десяткой в кармане – знатно посидеть в ресторане… Интересно, а сколько нам буду платить в месяц?
– Пока три тысячи в месяц. И премия за каждую победу в Кубке Солнца. Особенно за победу в финале. Там идет уже речь о миллионах.
– Ого, неплохо!
– Жаль, что потрать их можно только в Раю, как понимаешь, на Земле они не будут иметь никакой цены. И вещи, которые мы купим здесь, в Раю, на эти деньги – например, машина, золото, бриллианты, брендовая одежда – нельзя взять с собой на земной свет.
– Действительно жаль. Но… хоть какой-то стимул. Не бесплатно играем. Только мне одно непонятно…