Цепи судьбы
Шрифт:
Разговор становился все более непринужденным. Хэрри спросил девушку, чем она зарабатывает на жизнь, Кэти ответила, что работает в бухгалтерии «Вулворта». Потом она в свою очередь поинтересовалась, чем занимается Хэрри.
— Работаю на фабрике нашего отца в Скелмерсдейле, — сказал он. — Я помощник менеджера. Мы выпускаем медицинские инструменты и оборудование.
Это произвело на Кэти большое впечатление.
— Барни тоже там работает?
Хэрри объяснил, что Барни в прошлом году окончил университет. Он изучал классические
— Он несколько раз начинал работать на фабрике, — доверительно поведал девушке Хэрри, — но теперь намерен пойти в армию, если… когда начнется война. — Хэрри склонялся к мнению, что войны избежать не удастся.
Официантка принесла их заказ. Когда Кэти увидела лепешки, то от души поблагодарила Хэрри. Оказалось, что она умирает с голоду.
— Сегодня утром мы причастились, а это означает, что мы не завтракали. Так что, кроме одного шоколадного батончика на двоих, я и Эми сегодня еще ничего не ели. Приберегали аппетит для жареной рыбы с картошкой, но сомневаюсь, что Эми теперь захочет есть. Ее мысли заняты совсем другим.
— Вы католички? — по спине Хэрри пополз холодок. Если между Барни и этой девушкой действительно все серьезно, если он захочет познакомить ее с родителями…
— Да, — Кэти удивленно посмотрела на него. — Вы что-то имеете против?
— Нет, — выдавил из себя Хэрри. — Конечно нет. — Но их мать будет против. Элизабет Паттерсон была протестанткой ирландского происхождения и ненавидела католиков каждой клеточкой своего тела.
— Просто некоторым это не нравится.
Он нервно сглотнул.
— Это не обо мне.
— Я так и думала. — Кэти с таким явным удовольствием принялась за лепешку, что Хэрри предложил ей и свою. У него пропал аппетит.
Барни и Эми вышли из палатки гадалки. Они держались за руки. У Хэрри перехватило дыхание. Он и не подозревал, что люди могут сиять от счастья и выглядеть влюбленными так явно и безусловно, как выглядели его брат и Эми. Они буквально излучали какой-то загадочный свет. И это касалось не только их глаз, но также кожи и волос. От этого Хэрри почувствовал себя… он попытался подобрать правильное определение… неполноценным, бледной копией своего брата. Хэрри знал, что никогда не будет так сиять. В нем нет этого внутреннего света. Барни был двадцать один год, и Хэрри старше его на два года, но сегодня Хэрри казалось, что он в два раза младше брата.
— Мы с Хэрри пьем чай и едим лепешки, — сообщила и без того очевидный факт Кэти. От этих слов Хэрри почувствовал себя увереннее, как если бы они с Кэти составили своего рода тандем, который тоже что-то значил.
— Я хочу есть, — сказала Эми, и Барни пошел и заказал еще чаю и лепешек. Пока его не было, Эми сидела, обхватив колени руками и мечтательно глядя себе под ноги. Когда Барни вернулся, они больше ничего вокруг себя не видели. Даже в кино (а они пошли на «Подпольного короля» с Хамфри Богартом) влюбленные сидели обнявшись и не
Когда они вернулись в Бутл, было уже темно. Кэти ничуть не удивило, что у Паттерсонов есть машина. Она и представить себе не могла, чтобы они ездили на поезде или трамвае, как обычные люди. Оказалось, что машина есть у каждого из них, но в Саутпорт они приехали на автомобиле Барни.
— Какая это машина? — спросила Кэти, устроившись на заднем сиденье рядом с Хэрри. — Если я скажу, что каталась на машине, наш Кев тут же спросит, на какой. Кевин просто помешан на автомобилях.
— Это «моррис восемь», турер с опускающимся верхом. У меня «остин семь», а у папы «бентли». Но я думаю, если начнется война, нам, быть может, придется от них избавиться, — обеспокоенно произнес Хэрри. — Говорят, бензин будут выдавать по талонам.
На переднем сиденье Эми и Барни не произнесли ни слова до самого Бутла. Там Эми рассказала Барни, как найти Агейт-стрит.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила Кэти, когда они с подругой вышли из машины у дома Эми и братья уехали. Это был дурацкий вопрос, но Эми весь день вела себя очень странно.
— Спасибо, я в порядке, — ответила Эми. Она прислонилась к подоконнику и повторила: — Я в порядке, а ты?
— Я хорошо провела время с Хэрри. — Кэти вдруг показалось, что это очень важно — подчеркнуть, что она тоже получила удовольствие от прогулки, пусть даже это удовольствие было совсем другого рода. Ей действительно очень понравился Хэрри, хотя в этом чувстве не было ничего романтичного. Когда она выходила из машины, он пожал ей руку и сказал: «Я уверен, мы еще когда-нибудь увидимся», и она с ним согласилась.
— Можно мне войти? — спросила Кэти у Эми, которая как будто и не собиралась заходить в дом. Было похоже, что она забыла, где находится входная дверь, или в отсутствие Барни не знает, что ей теперь следует делать. Обычно после проведенного вместе дня Кэти заходила к Карранам выпить чашку какао. У нее самой дома было слишком шумно, в каждой комнате кто-нибудь дрался или ссорился, а мама постоянно чем-то швырялась. Никто не пил перед сном какао, потому что молока к вечеру никогда не оставалось. Когда пабы закрывались, отец возвращался домой пьяный в стельку.
— Я лучше сразу лягу спать, — ответила Эми и потерла глаза, как будто очень устала.
— Ладно, тогда я зайду завтра около полудня.
— Зачем?
— Завтра второй день Пасхи, и мы собирались пойти с твоими Чарли и Марион на спортивный праздник в «Инглиш электрик». — Там будет ярмарка, игры и соревнования. Кэти так ждала этого дня.
— Ой, я не поеду. — Эми затрясла головой, как будто сама идея была несуразной и она и не собиралась туда ехать. — Мы с Барни отправляемся в Нью-Брайтон. Но ты можешь поехать в «Инглиш электрик» с Чарли и Марион, — быстро добавила она, как будто до нее только сейчас дошло, как сильно она подводит Кэти.