Цербер: волк в овчарне
Шрифт:
– Что?!
– Да-да! Похитить органический робот! И рассказываю свой план – очистить его от прежних программ и взять под контроль. Войти своим сознанием в него и забрать его с Цербера!
Он немного подумал:
– Они не поверят. Слишком рискованно. Но предположим, они согласятся. А что будет с Цербером, если вы не доставите в Конфедерацию робота?
– Если Конфедерация решится нанести атомный удар по Церберу, у нас останется достаточно времени. Такие решения не принимаются сразу. И мы сможем
– А если они откажутся?
Такое, признаться, не приходило мне в голову. Мои начальники были изрядными подлецами и, как знать, может, их конечная цель – выкурить цербериан с их планеты. Мне не по душе, если они хотят это сделать моими руками.
– Такая возможность существует. Риск, большой риск. Но что страшнее? Не пытаться раскодировать оргкомпьютеры и сидеть сложа руки в ожидании конца?
Боген вздохнул и покачал головой, вся его воинственность исчезла.
– Я не могу взять это на себя. Я должен доложить Лару. Вместе с вами!
– Это меня устраивает.
Через команду моей «лодки» я передал, что останусь на ночь, и зашифровал для Дилан сигнал – ободряющие новости! Меня не беспокоило, что это обнаружат люди Богена – он и так знает обо мне столько, что осмелился ввязаться в игру.
Я ждал Богена, который ушел, чтобы связаться с Лару. Наконец он вернулся.
– Он приедет завтра. Вы останетесь в качестве гостя до тех пор, пока он не выслушает вас и не примет окончательного решения.
– Как с моей женой? – озабоченно спросил я. – Как вы знаете, она лишена кредита.
– С ней ничего не случится. Мои люди будут там, на случай, если ей что-то понадобится. А потом посмотрим. Пока что ваши жизни висят на волоске.
Разве я не знал! Однако у меня не пропал интерес к делу.
– Пан или пропал! Теперь, надеюсь, вы не станете запрещать мне взглянуть на ваше чудо?
– Конечно. Пойдемте.
Мы спустились в прозрачном подъемнике в глубь объемистого ствола основного дерева.
Современное оборудование лаборатории впечатляло. По пути несколько бывших сотрудников Тукера узнали меня и приветствовали, но Боген не разрешил остановиться.
В мрачном центральном помещении, состоявшем из двух частей, находились панель наблюдения и управления незнакомой мне конструкции и несколько кабинок у стены. Молодая, очень привлекательная женщина с длинными черными волосами считывала показания с машины. Она взглянула на нас, узнала Богена и поднялась.
– Лучший ум Цербера, один из лучших в Галактике, – просиял Боген.
Она улыбнулась и протянула руку:
– Зайра Мертон.
Я был потрясен, но все же пожал ее тонкую, нежную руку.
– Квин Занг. Вы сказали Мертон?
Она довольно рассмеялась:
– Да. Наслышаны?
– Еще бы. Однако я почему-то представлял себе маленького бородатого старичка.
– Я действительно довольно стара, – ответила она насмешливо. – Мне почти сто восемьдесят. Я попала сюда лет девяносто назад, и не только потому, что хотела изучать варденский процесс. В то время это был единственный способ сохранить жизнь. Но я всегда была женщиной и никогда не носила бороды.
Я рассмеялся. Она была очаровательна.
– Но где же вы слышали мое имя? – спросила она.
– Я детище того, что Конфедерация называет процессом Мертон, – объяснил я. Похоже, она заинтересовалась:
– Вы хотите сказать, что они решили проблему? Мне казалось, что цена слишком велика, чтобы применять его на практике. Я отказалась от исследований, когда занялась изучением церберианского процесса. Это было – подождите! – пятьдесят лет назад.
– Там частично справились, – сообщил я. – Ведь это не относится к уровню смертности…
Она выглядела разочарованной и слегка рассерженной.
– Черт бы побрал их! Черт бы побрал меня! Я больше всего сожалею о том, что разработала начало и передала сведения в такой неполной форме. Однако в те времена здесь было мало людей и почти не существовало технологий и государственных структур. А мои достижения зависели от внешней поддержки. Я бы хотела когда-нибудь провести полное сканирование вашего мозга, чтобы выяснить, как далеко они зашли. После того, что вы сказали, я думаю, что это тупик.
Я промолчал. Из уважения к моим дублерам на Лилит, Медузе и Хароне.
– С удовольствием когда-нибудь поучаствую, – искренне заверил я. Если бы я кому-нибудь и доверился на этом безумном шарике, то, возможно, только ей. Исключительно из-за ее научного беспристрастия.
– Занг интересуется нашими друзьями, – сообщил Боген. – Можете устроить небольшую демонстрацию?
Она кивнула:
– С удовольствием. У нас один почти созрел.
– Созрел?
– Закончен. Доделан. Готов к работе. – Она вернулась к аппаратуре и выдала серию команд. Слабый зуммер прозвучал над одной из кабинок, и загорелся красный сигнал. Через мгновение его сменил желтый, потом зеленый.
Она подошла к кабине и открыла дверь. Увиденное поразило меня. Тело высокого мускулистого человека – словно по нормам цивилизованных миров. Казалось, он недавно умер.
– Два-один-два-шесть-семь – проснись и выходи, – скомандовала она.
Труп шевельнулся, открыл глаза, осмотрелся. И вышел из кабины, оказавшись очень естественным.
Я подошел и взглянул на него с некоторой неловкостью, поскольку теперь это была личность, а не предмет вроде статуи.
– Поразительное сочетание органической химии, компьютера и молекулярной биологии, – заметила Мертон.