Цербер
Шрифт:
— Питер! — вскричала девушка, бросаясь к поверженному мужу.
Но проскочить мимо Финиста ей не удалось. Рон схватил ее за талию и швырнул обратно на кровать. Наконец ему удалось справиться с застежками, и тяжелый доспех оказался на мягком ковре.
— Нет, прошу вас, не надо… — замотала головой из стороны в сторону девушка.
Но Финист уже не знал жалости. Приблизившись, он схватил девушку за плечи и одним рывком разорвал на ней вечернее платье, под которым не оказалось никакого нижнего белья. Вид прикрывающей руками свою наготу девушки только еще больше распалил
— Не-ет!!!
Рон открыл глаза от постороннего шума. Он возлежал на широкой, удивительно мягкой кровати, расслаблявшей все его мышцы. В комнате царил успокаивающий сумрак, он ощущал бы полную безмятежность, если бы еще не этот нудный скулящий звук.
Финист повернулся по направлению к источнику раздражения. У стены в противоположном конце комнаты всхлипывала, завернувшись в простыню, девушка с разбитым лицом и со спутанными волосами. Она сидела возле чьего-то ничком валяющегося тела. Рядом валялся стул.
Увидев упершийся в ее сторону взгляд, девушка, еще раз всхлипнув, затравленно замолчала.
Рон снова уставился в потолок. Память подсказывала ему, что он видел сон, странный сон. Снились лица людей: детей, юношей и девушек, взрослые лица и лица седых стариков… Финист осознавал, что во сне он их помнил, общался с ними, и они отвечали, почему-то с укоризной во взгляде и голосах, но вот наяву вспомнить не смог ни одного. Более того, с каждой секундой они таяли, и вскоре он не мог вспомнить ничего.
«Отче наш, Иже еси на небесех… — принялся читать молитву Рон Финист, скорее по привычке, в надежде, что она вытравит неприятный осадок, оставшийся от этих воспоминаний. — Да святится имя… ПОВЕЛИТЕЛЯ, да прибудет Царство ПОВЕЛИТЕЛЯ, да будет воля ПОВЕЛИТЕЛЯ, яко на небеси и на земли…»
66
— Да… Да! Да!! Да!!! — с надрывом воздыхал Слон, развалившись на огромной кровати и зажмурив от удовольствия глаза.
Это огромное ложе доставили с лайнера «Саллимания», для чего пришлось разобрать стену, потому как даже в разобранном виде кровать не пролезала в немаленький, специально под комплекцию хозяина дверной проем.
Получив удовольствие, Слон грубо оттолкнул от себя молодую девушку. Все в лагере получили для себя новых наложниц, отправив старых и уже изрядно надоевших на плантации.
— За что я люблю землянок, это за то, что они знают толк в минете, — все еще находясь под впечатлением, бурчал Слон. — А то все эти с дальних колоний такие привередливые, к тому же ничего не умеют, им только на плантациях и гнуться. А ты хочешь на плантацию?
— Нет, господин! — быстро ответила девушка, краем глаза видевшая эту плантацию. Как люди гнутся на этих полях, подстегиваемые бичами в такую ужасную жару этой ужасной планеты. Лучше здесь, где работает пусть слабенький, но кондиционер…
— Тогда продолжай.
Девушка вернулась к прерванному на пару минут занятию. У господина вновь появились силы, и его следовало ублажить со всем старанием, чтобы не оказаться там, под палящим зноем.
Сексуальные утехи помогали Слону пережить тот стресс, что он испытал за полгода, прошедшие
Спустя какое-то время Слона начали одолевать другие страхи. Что у Командора ничего не вышло, лайнер захватить не удалось и, более того, он погиб сам или, что еще хуже, — его повязали.
Эти тревожные мысли не давали Слону покоя ни днем, ни ночью. Со дня на день он ожидал прибытия чуть ли не эскадры, потому в непосредственной близости всегда наготове держал челнок «Вымпела», готовый в любую минуту стартовать с Цербера, как только о появлении чужих доложат с орбиты.
Он, наверное, сбежал бы и раньше, но страх перед самим Кэрби Морфеусом удерживал его на планете сильнее, чем гнал с планеты страх разоблачения всех творимых беззаконий. Слон хорошо знал, что от Командора так просто не сбежать. Он найдет его даже у дьявола в заднице, и тогда придется жестоко заплатить за свою дерзость.
И вот свершилось чудо! Спустя полгода с опозданием на два месяца на орбите Цербера завис захваченный лайнер «Саллимания».
— Хватит… — снова отстранил Слон девушку-рабыню. — Подай сигарету…
Обнаженная девушка резко вскочила с кровати, побежала к столу, эффектно нагнувшись, так, что Слон не смог отвести взгляда и, раскурив сигарету со сладковатым вкусом, протянула ее своему хозяину.
— Это мне нравится, — похвалил рабыню Слон, беря зажженную сигарету тюфяка. — Теперь всегда прикуривай их…
— Слушаюсь, господин…
Слон, прикрыв свои телеса покрывалом, глубоко затянулся легким наркотиком. В его голове тут же появилась необходимая ему легкость.
Рабыня, запахнувшись в короткий халат, притаилась в углу. Она находилась здесь уже месяц и понимала, что ничего хорошего ее не ждет. Как ни ублажай этого борова, а дорога все равно одна — на плантацию. Вопрос лишь в том, как скоро. Как скоро она ему надоест, или привезут новеньких несчастных и ее все равно заменят, несмотря на все ее искусство.
Она понимала, что на этой негостеприимной, жестокой планете происходит что-то из ряда вон выходящее. В окно она часто видела вооруженных людей. В том числе и тех, что захватили их лайнер… эти пустые лица вызывали в ней ужас.
Тем сильнее зрело желание сбежать не просто из лагеря, она понимала, что не выживет в этих песках, где и воды-то нет и бродят эти ужасные животные, кажется, нубисы… Девушка хотела сбежать с самой планеты и попасть домой.
И одну возможность она видела особенно отчетливо. За прошедший месяц она хорошо изучила своего насильника, хозяина и господина, его страхи и желания. Его не слишком-то ценил Командор. Девушка это поняла по тому, что когда Слон возвращался из домика Командора или, как его звали эти солдаты в коричневой форме, Повелителя, то бурчал что-то недовольным голосом, иногда даже слышались оскорбления.