Церковь служащих
Шрифт:
– Каким?
– Вы что, издеваетесь?.. Вы поставили рядом слова «мэр» и «кувалда» и нанесли удар по имиджу Антона Александровича! Вы его практически разрушили!
– Одним словом?
– Представьте себе. Я допускаю, что вы новый сотрудник, но вы же должны понимать, что «кувалда» и «мэр» слова несовместимые! – Лиза в этот момент старалась испытывать такой же праведный гнев, как Балашков на летучке.
– Но почему? – упрямился Свистун. – Кувалда и скарпель для скульпторов профессиональные инструменты. Когда мэр с метлой позирует на
– Метла – нет. Метла – это другое дело. Это ж субботник! – твердо сказала Лиза.
– А здесь скульпторы, они работают таким большим молотком, который называется кувалда.
– Я знаю что как называется! – взвизгнула Елизавета. – Вы мэра дискредитировали! Понимаете?!
– Нет, – ответил Игорь твердо. – Не понимаю.
– Вас, Игорь, за это уволить можно.
Свистун пожал плечами.
– Увольняйте, если хотите.
– Игорь Петрович, вы хоть вину свою признаете?
– Нет.
Вот упертый какой! Менты что ли научили этого журналюгу так на допросе держаться? Ну, с ним надо еще поработать, решила Лиза и нырнула в ближайшую комнату пресс-центра. Оттуда донесся ее пронзительный голос: «Вы понимаете, Лена, что вы натворили?!» Игорь за начальницей не пошел, хотя первоначально направлялся в эту же комнату. Он стянул через голову галстучную петлю-удавку, достал сигареты и медленно двинулся в курилку. Анжела настигла его уже на полсигарете.
– Что случилось, Игорек? – спросила она с порога. – Только учти, ты не виноват!
– Я надеюсь, – сказал Игорь, которому напор Елизаветы задним числом уже не казался совершенно беспочвенным. – Постой, ты же не знаешь что было. Тогда почему…
– Я крик слышала. Но ты не виноват.
– Откуда ты знаешь? Елизавета говорит, что я там что-то не так написал с кувалдой…
– Не важно, что она говорит. Во-первых, пока ты – стажер, и за твои ошибки отвечаю я. Если б там было что-то серьезное, она бы с меня начала. Во-вторых, мы не можем знать причин, по которым Елизавета Яновна что-то говорит. Она сама может их не знать. В мэрии так все сложно. Я сама еще не понимаю, хоть работаю третий год. Главное научиться принимать все как есть. У всех на все есть серьезные причины. Никто ни на кого просто так не орет. Даже мэр. Если он орет – значит так надо.
– Уволить обещала! – пожаловался Игорь.
– Ну вот! Лишнее тебе подтверждение! Никого из–за такой ерунды, как кривой пресс–релиз, не выгоняют. Тут бы тогда никого не осталось. А за твой релиз я отвечаю – я же тебе уже говорила. Тут все – чистая метафизика. Замечено, что кого Елизавета Яновна полгода по понедельникам ругает, те скоро начальниками отделов становятся.
– Ну ладно, – Игорь вроде успокоился. – Может это у нее э–э–э дамская истерика от раннего старения?
– Ты что, Игорь! Она ж молодая.
– Это сколько?
– Такую секретную информацию новые работники пресс-центра узнают не раньше, чем через год.
– 40? – прикинул Свистун.
– Да ты что – прикалываешься? Смотри не ляпни, кому, ей же 35 еще. Самый активный возраст.
– Знаю – бальзаковский.
– Да нет, Бальзак имел в виду стареющих женщин – лет в 50.
– Это сейчас, а в его время раньше старели, как раз как наша начальница.
– Елизавета Яновна очень хорошо выглядит. Просто ты из другого поколения и не понимаешь. Вот сам за тридцатник перескочишь – узнаешь.
– Ты-то что за нее обижаешься? Из женской солидарности?
– Просто объективной хочу быть. И ты со злости на нее не наговаривай.
– Да я уже не злюсь, – Игорь потушил сигарету. – Тем более ты говоришь, что она за свои слова не отвечает. Вот бы узнать – кто тут за всех отвечает?
– Я не так говорила, – сказала Анжела. – Я говорила, что она сама может не знать настоящих причин. А причины – они… Короче, Елизавета Яновна – она хорошая.
– Но дерганная, – добавил Игорь ложку дегтя.
Когда он, успокоенный, в галстуке, повязанном Анжелой, вернулся на свое место, ему передали вызов к начальству. «Продолжение следует», понял Свистун и ошибся. В елизаветином кабинете его поджидал один Василевский.
– По вашему вызову явился, – сказал Игорь.
– Молодец, докладываешь по форме. Служил?.. Садись.
Игорь кивнул и сел. В маленьком кабинете помещался всего один стол, поэтому заместитель сидел сбоку на приставном стуле, не посягая на кресло начальницы. Кстати, Свистун заметил, что даже когда начальница уходила на неделю в отпуск и оставляла за себя Василевского, он все равно на ее место не садился и проводил совещания со своего приставного.
– Такой религиозный, а сам в армии служил?
– Какой – такой? – не понял Игорь.
– Написал же вот, смотри: «Чертова дюжина шедевров». Вот я и спрашиваю: в бога, что ли веришь?
– А где тут бог? – ошалел Свистун.
– Сатанист, значит? – по–своему понял Василевский.
– Нет.
– А чего «чертова дюжина» написал?
– Так просто. Чтоб заголовок поинтересней был.
– Для кого поинтересней? Для сектантов?
– Для читателей, Алексей Иванович. Я же журналист.
– Знаю, коллеги аттестуют тебя хорошо. И стрелок ты хороший, мне майор Субботин из пресс–службы 56–й армии рассказывал – все мишени в решето!
– Да это я спьяну, – разулыбался Игорь.
– Значит, к религиозному вопросу относишься отрицательно! – сказал Василевский и отметил что-то в тетрадочке. – А кто – положительно? Знаешь?
– Никак нет.
– Ладно, свободен, – кивнул Алексей Иванович.
Игорь быстро вышел за дверь. Знала бы Елизавета, чем в ее отсутствие развлекается заместитель, ни за что бы его в свой кабинет не пустила, подумал бывший журналист. Права Анжела, тут все странно… Но не могут же все быть сумасшедшими! Значит, есть и причины, и объяснения. Но кто ему все это расскажет, если Анжела тут три года работает, а поняла только, что все надо принимать как есть?