Церковная старина в современной России
Шрифт:
29 марта письмом № 387 архиепископ Павел официально обратился к директору с просьбой дать согласие на передачу епархии в бессрочное и безвозмездное пользование федеральных памятников, находящихся на территории кремля, «для религиозных и иных целей, связанных с деятельностью епархии». В списке перечислялись Юго-восточная башня кремля, службы Спасского монастыря, церковь Богоявления, Преображенский собор, конюшня-каретный двор, колокольня, консисторский и хозяйственный корпуса, Архангельский собор, Успенский собор, дворец Олега — архиерейский дом, торговый корпус архиерейского дома, поповский дом, певческий дом, церковь Святого Духа, гостиница черни — хозяйственные службы архиерейского дома, солодежня, а также «Гостиница знати», которая уже с 1995 г. находилась в безвозмездном пользовании епархии.
История вышла на столичный и общероссийский уровень. Впрочем, несмотря на принципиальную гражданскую позицию многих изданий,
348
Поздняев М. Взятие кремля // Новые известия. 2006. 30 марта.
6 апреля, вслед за «Декларацией о правах и достоинстве человека», была принята и резолюция X Всемирного русского народного собора в поддержку передачи патриархии зданий в Рязанском кремле. Резолюция содержала благодарность Президенту и заверения в том, что музейное дело в епархии будет процветать, в качестве положительных примеров были названы Троице-Сергиева лавра и Ипатьевский монастырь, а в качестве отрицательного — Соловки, где еще безраздельно господствует заповедник.
10 апреля на заседании Комитета Рязанской областной думы по вопросам государственного устройства, местного самоуправления, законности, правопорядка и связям с общественными объединениями девятым пунктом повестки дня стоял вопрос о кремле. Было принято решение о невозможности единовременного перемещения музея и экспонатов в другое здание, строительство которого, как и сам процесс, потребует колоссальных затрат. В тот же день, 10 апреля, заместитель министра культуры Дмитрий Амунц подписал в адрес музея письмо, где сообщалось, что решение вопроса о передаче объектов кремлевской недвижимости епархии в рамках действующего законодательства в настоящее время не предусмотрено. Здесь отмечалось, что изменение формы собственности кремля как особо ценного объекта «в настоящее время» также не планируется. Далее говорилось о предпочтительности совместного использования указанных объектов. Обтекаемые формулы послания были восприняты музейщиками с оптимизмом.
Однако уже 14 апреля в Минкультуры состоялась встреча руководства с архиепископом Павлом (Пономаревым), разумеется, безо всякого участия представителей заповедника. На встрече было принято решение о разработке «заинтересованными сторонами» концепции решения вопроса о возможной передаче храмов Рязанского кремля в пользование епархии «в установленном порядке в рамках действующего законодательства». В музее об этом стало известно из письма из Минкультуры от 26 апреля, подписанного Ю. Шубиным, уже известным нам по «новгородским вольностям». 11 апреля Л. Максимова вновь обращается к Президенту (письмо № А61–743) с просьбой вмешаться в ситуацию и не допустить реорганизации музея. В то же время 13 апреля М. Швыдкой в ходе пресс-конференции заявил, что до 1917 г. кремль являлся имуществом церкви, поэтому сейчас следует восстановить историческую справедливость, а музею следует предоставить дополнительные площади.
В ход споров вмешалась и Государственная дума. 12 апреля депутат Александр Крутов, рязанец и член уже известного собора, предложил дать протокольное поручение Комитету по культуре. Он должен был запросить информацию о мерах, предпринимаемых Министерством в связи с подготовкой «вариантов положительного решения». Депутат утверждал, что администрация Рязанской области саботирует предоставление акта о техническом состоянии объекта, без получения которого не может быть принято решение о передаче кремля епархии. 19 апреля, уже по инициативе Е. Драпеко, Дума поручила своему Комитету по культуре запросить в Правительстве сведения в связи с предполагаемой передачей патриархии памятников Рязанского кремля и проверить ее правомочность, поскольку ансамбль является особо ценным объектом культурного наследия.
6 мая архиепископ дал интервью, где вновь говорил о справедливости возвращения епархии кремля, где на 1917 г. не было ни одной гражданской постройки. Он обещал гарантировать в будущем равный и даже бесплатный доступ к культурным ценностям на территории кремля для всех. 10 мая стало известно письмо сотрудников музея-заповедника министру культуры Александру Соколову с выражением недоумения по поводу сепаратных переговоров Министерства с епархией за спиной музея. Сотрудники справедливо полагали, что Минкультуры России — не Священный Синод, чтобы представлять исключительно интересы патриархии. 15 мая на пресс-конференции в Москве Л. Максимова поблагодарила журналистов за поддержку музея и вновь упомянула о нежелании епархии вступать в необходимый и неизбежный диалог, отметив при этом экономическую составляющую конфликта, в котором участвовал также и крупный рязанский бизнес. А 17 мая к председателю правительства Михаилу Фрадкову обратился общественный Комитет защиты ученых, призвав его выступить против передачи ансамбля Рязанского кремля РПЦ.
В конце мая наметился новый поворот в борьбе за кремль, в которую, на стороне епархии, включилась прокуратура. Туда обратились представители православных с просьбой принять меры против резких высказываний в адрес архиерея, которые встречаются на Интернет-форуме музея, подпадая тем самым, по мнению заявителей, под статьи 129 («клевета») и 130 («оскорбление») УК РФ. Несмотря на то что сам архиепископ просил прокуратуру не заводить дела, следователь по особо важным делам Дмитрий Плоткин посчитал, что его организация может самостоятельно принять такое решение.
В июне обещания следователя сбылись. В музее прошла прокурорская проверка, организованная по статьям 144 и 145 УПК РФ — «сообщение о преступлении в прессе», основанием для которой послужила статья «Раз музейные сотрудники — значит воры?», опубликованная 18 мая в одной из рязанских газет. Проверка носила комплексный характер и затрагивала финансы и хозяйственную деятельность. К ней были привлечены органы МВД, включая подразделение «К», в задачи которого входило выявление посетителей музейного форума, допускавших резкие высказывания в адрес архиепископа. Одновременно в правоохранительные органы были вызваны несколько преподавателей общеобразовательных школ города. Им было поставлено на вид за их активность в сборе подписей в защиту музея и вовлечение их учеников в общественную деятельность.
Одновременно в СМИ, как местных, так и столичных была создана информационная блокада вокруг заповедника и его сторонников, несмотря на ряд объективных аналитических публикаций, появившихся в рязанской прессе, например, в агентстве «7 новостей», еженедельнике «Совет директоров» и газетах «ЭиЖ», «Мещерская сторона» и «Рязанские зори». Общероссийские порталы, например близкий к патриархии «Интерфакс-религия», охотно публиковали обширные интервью рязанского архиерея.
За время конфликта музей сумел поднять общественность и мобилизовать ее на свою защиту. Были изданы два выпуска материалов, отражающих позиции сторон, в частности письма и проповеди архиепископа Павла, стенограммы ученого совета, аналитические публикации, открытые письма и пресс-релизы [349] . В рамках акции в защиту музея в течение 10 дней — с 25 марта по 2 апреля — все желающие могли бесплатно посетить экспозиции заповедника. Во всероссийский день музеев также была предпринята попытка организовать акцию «Живая цепь в кремле». В ходе кампании в защиту заповедника было собрано более 18 000 подписей, при интернет-опросах 87 % высказались за сохранение в стенах кремля экспозиции и фондов заповедника и 12 % — за передачу комплекса епархии.
349
Судьба Рязанского кремля: музей-заповедник или административно-духовный центр епархии? Вып. 1. Рязань, 2004; Вып. 2. Рязань, 2005.
Рязанская история хорошо демонстрирует общее и особенное в борьбе патриархии за обладание культурным наследием. Победное решение вопроса, несомненно, приуроченное к очередному Всемирному русскому собору, сорвалось, как нам кажется, из-за ряда серьезных просчетов самой патриархии, одним из которых оказалось стремление разыграть «костромской вариант».
Громкий скандал 2005 г. с фактической передачей государственного музея во владение местной епархии и искусственным дроблением музейной коллекции вызвал негативный общественный резонанс, которого в дальнейшем власть старалась избежать. Однако костромской архиерей сумел заинтересовать своим проектом крупных чиновников президентской администрации, чего не смог сделать рязанский архиерей. В результате правительственные структуры, учитывающие интересы Минкультуры и Роскультуры, а также стоящих за ними музейщиков, в данном случае взяли верх над региональными амбициями. К тому же в костромской истории финансовое бремя решения проблемы регионального музея ложилось на область, тогда как переезд федерального музея обошелся бы бюджету страны в 2 млрд. рублей. Становится очевидным, что самый эффективный метод противостояния патриархийным притязаниям — использование противоречий внутри правящей элиты и между различными ветвями власти при создании широкого общественного резонанса.