Чародей фараона
Шрифт:
Санитары хранили привычно равнодушный вид, а пациент не отрывал взор от иллюминатора, время от времени тяжело вздыхая и постанывая.
Из Москвы во всемирно известную Урюпинскую клинику нервных и психических болезней имени профессора Виттмана транспортировали больного Даниила Сергеевича Горового, еще недавно студента факультета экзоориенталистики выпускного курса престижного Института космической археологии, а ныне душевнобольного с «неординарной манией». Так значилось в его истории болезни, что сопровождала пациента в виде крошечного кристаллодиска в кармане одного из санитаров – толстогубого широкоплечего афрорусского.
…Анна Петрова, сидевшая в противоположном ряду, не сдержалась, всхлипнула.
Сейчас они уже должны были, Анюта, сдав экзамены, а Данька, защитив диплом, отправиться отдыхать на Красное море, позагорать на тамошних пляжах, покататься на яхтах, понырять с аквалангами за кораллами… А вот как все обернулось! Только сильнейшим напряжением всех душевных сил ей удалось сдержать рыдания.
Нюшка хорошо помнила тот день и час, когда на ее охрипший зов (она уже устала искать пропавшего вдруг Даню) из кустов выскочил он – босой, в идиотской набедренной повязке, с диким взглядом, непрерывно твердящий «Где я?!» и коверкающий ее имя…
Как пыталась она успокоить его, как он вырвался из ее объятий и понесся по улице с воплями, поминая древних египетских богов, о которых столько ей рассказывал. И как со всего маху врезался в милиционера, от неожиданности огревшего беднягу дубинкой.
Удар вмиг лишил Даню чувств, и девушка, совершенно потеряв голову, кинулась на блюстителя порядка, пытаясь расцарапать ноготками пластброню.
В итоге молодые люди угодили в ближайшее отделение. Даня – в медблок, Анюта – в кабинет начальника.
Из отделения девушку отпустили через час, даже без штрафа. К тому времени ее друга и возлюбленного привели в чувство, после чего штатный фельдшер тут же вызвал скорую, доставившую Даню прямиком в Московскую объединенную психиатрическую больницу.
Заплаканная Анна сумела пробиться к главврачу больницы.
Бодрый психиатр – худой, как щепка, длинноволосый и усатый профессор – отрекомендовался Юрием Арагорновичем Семецким. С дежурной улыбкой сообщил он ей, что ничего страшного не случилось и все будет в порядке. Нужно-де преодолеть атавистический страх перед душевными болезнями, ибо наука далеко шагнула вперед и теперь излечивается не только шизофрения, но даже и некоторые формы врожденной глупости.
Тем не менее Семецкий подробно расспросил Нюшку о поведении Даниила в последние дни. Не было ли чего-то необычного? С немалым интересом выслушал ее рассказ о его выступлении в стриптиз-клубе и странном диком танце, сделав какие-то пометки в ноутбуке.
(Господи, как она раньше не догадалась – именно тогда начала проявляться его болезнь!)
А в итоге успокоил ее объяснением, что, видимо, с Даней случилось то, что иногда называют «синдромом старательного школяра» – когда перегруженный мозг умученного науками студента начинает глючить, как перегруженный компьютер, путая учебники с реальностью.
И вообще, обнадежил профессор девушку, в этом году он успешно справился с несколькими аналогичными случаями. Месяц назад у него лечился студент МАИ, вообразивший себя древней авиационной турбиной; пару месяцев тому – выпускник Ветеринарной академии, решивший, что он попугай ара, больной несварением желудка; три месяца назад… et cetera, et cetera…
Первые дни она и в самом деле надеялась, что все это скоро кончится, что медицина вернет ее любимого в реальный мир.
Чтобы отвлечься, Нюшка даже принялась с удвоенной силой писать давно затеянную статью для журнала своей alma mater – относительно изменения длины и количества нижних юбок у придворных дам во Франции эпохи Людовика XV в зависимости от политической обстановки.
Но дни шли, а рассудок Дани продолжал пребывать в тенетах безумия.
Парень не узнавал родителей, друзей, преподавателей – никого, кроме нее, да и ее имя не мог назвать правильно.
Он не знал ни про Россию, ни про Мировой Совет, ни про компьютеры, не помнил, что такое автомобили, гравипланы, астронавтика и космическая (да и обычная) археология. Ничего не знал о Первом, Втором и Четвертом великих кризисах, Шестинедельной войне, Большом договоре… А ведь это изучают еще во втором классе!
Словно бы в сегодняшний день был действительно перенесен каким-то дьявольским способом древнеегипетский неджес.
Вначале его лечили обычными средствами – глубоким электрогипнозом, биохимическими препаратами и психотерапией. Последнее всего-навсего значило, что врачи доброжелательно и обстоятельно объясняли пациенту, что он вовсе не младший помощник писца Джеди, а Даниил Горовой, родившийся в XXIІ веке в Москве, которая далеко на севере от Египта (и он теперь не древний, а мусульманский) и что ему вскоре предстоит защита диплома.
Но это оказалось бесполезно. По-прежнему в ответ на все уверения добрых докторов слышались только жалобные призывы к каким-то «нетеру» или «владыкам высот». Ему показывали фильмы о жизни современной цивилизации, конечно, только положительного содержания.
Пару раз его даже пытались запустить в Сеть, но он решительно отказался надевать шлем с электродами, и врачи не стали настаивать, боясь насилием еще больше травмировать его психику. Все было без толку.
Психотерапию усложнили – допрашивать парня начали специально приглашенные специалисты-египтологи. Иных он осмеивал, называя дураками, другие же сами, выйдя из его палаты, усмехались: дескать, почти коллега, а словно бы дурачок, начитавшийся дешевых книжонок о древних тайнах. А некоторые удивленно хмурились и просили сообщить, когда пациент выздоровеет: им очень любопытно узнать, из каких таких малоизвестных источников он почерпнул свои познания?
Тогда профессор Семецкий решил поступить похитрее и попробовать ролевую игру – это изобретение позапрошлого века использовалось в психиатрии весьма широко.
Обычно, когда с одержимым манией, к примеру, с вообразившим себя королем, начинают дружно соглашаться, то довольно скоро тот осознает, что он не король, а, допустим, сантехник.
Несколько студентов-медиков из игрового клуба поклонников страны фараонов «Пасынки Хнума» принялись разыгрывать перед Даниилом представление из жизни Древнего царства, при этом всецело соглашаясь, что он – неджес Джеди. Один из парней даже, поскольку был у себя в клубе не кем иным, как заместителем «верховного жреца», попытался покрикивать на Даню.