ЧАРОДЕЙ ИЗ ЗАБРОШЕННОЙ ШКОЛЫ 1
Шрифт:
– Увозите его в лабораторию и уничтожайте.
– Да, конечно.
Они скрылись на соседней крыше.
Ред вернулся к Стасу и Саше.
– Уходим, дальше они сами. Нам еще Лярву возвращать.
– Но уже скоро вечер. – воспротивился Стас.
– Еще только четыре часа. Солнце даже не садится еще. – ответил таким же тоном Ред. – Изгоним сегодня.
– Но…
–
– Хорошо, - сдержался Стас, чтобы не сказать лишнего.
***
– А что такого в том, что скоро вечер? – спросила Саша, когда они со Стасом грузили аппаратуру в багажник.
– Нельзя изгонять Лярв вечером и тем более ночью. Изгнание будет неполным. И ты хоть знаешь, сколько энергии отнимает такое изгнание?
– Нет.
– А я знаю – много. И Ред никому и никогда не дает проводить обряд экзорцизма. Только сам все делает. – на лице Стаса показалась жалость. – Он же тоже устает.
– А вот это тебя не касается, - встрял подошедший Ред. – Заводи машину.
Саша увидела, что за ним, как на казнь, идем Эмилия.
Она залезла в машину и устроилась около окна, рядом с Сашей. Ред и Стас сидели впереди, но не разговаривали, как по дороге в школу. Наоборот – хранили гробовое молчание.
– Останови, - вдруг попросил Ред.
Стас прижался к обочине, около высотного здания.
– Подожди минуту, я скоро.
И ушел. Он вошел в здание и за ним захлопнулись стеклянные двери.
– Странно, я раньше никогда не бывал в этом месте с ним, - удивился Стас.
– Впервые тут? – удивилась Саша.
Это был офис ее отца.
– Да, но он мне как – то рассказывал, что у главы какой – то компании с ним контракт, по условиям которого, Ред и его группировка вылавливает по всему городу всякую нечисть и преступников, а взамен – полное покровительство со стороны правоохранительных органов и министерств.
– Око за око, так сказать, - подытожила для себя Саша.
Через пару минут Ред, как и обещал, вновь возник в поле зрения ребят и, сев в машину, приказал ехать домой.
Стас всю дорогу ехал, как на иголках, Лярва вжалась в спинку сидения, а Саша не находило момента, чтобы спросить, какие дела у этого Реда с ее отцом. А любопытство так и раздирало.
***
До дома они добрались в половине пятого, когда солнце уже начало клониться к горизонту.
Стас и Ред вышли первыми из машины. Первый открыл дверь для Саши и Лярвы, второй же – просто вошел внутрь, погруженный в какие – то собственные мысли. Однако Лярва вдруг начала сопротивляться и пытаться вырваться из рук Стаса.
Саше же ничего не оставалось кроме как наблюдать за этим и молчать. Сегодня она смогла в полной мере узнать этого Реда. Беспощадный, самовлюбленный и эгоистичный. Он все сделает, чтобы не потерять авторитет в глазах своих подчиненных.
Они вошли в дом, где давно царил мрак, несмотря на то, что солнце еще не село. Сквозь разбитые, а где – то заколоченные окна, не был видно ни лучика света.
Стас повел девочку на второй этаж, к тому самому кабинету, откуда слышались голоса, когда Саша впервые пришла в этот дом. Однако теперь, это была пустая затхлая комната, в которой повсюду горели свечи и в окна пробивался солнечный свет. На полу была начертана пентаграмма, в середине которой стоял стул.
Девочка закричала.
Ред, как какая – то тень, метнулся к ней и, приставив к голове тот же ствол, посмотрел непонятным для Саши взглядом.
– Еще один звук, и считай, что потустороннего мира для тебя не существует.
Девочка замолчала и он усадил ее на стул.
Потом, вместе со Стасом они начали зажигать свечи. Эмилия сидела вся скукожившись и сжавшись, словно из нее уже выкачали все силы.
После приготовлений, Ред, взяв красную книгу с крестом на обложке в одну руку и восковую свечу в другую, вошел в круг. Он засветился, а девочка вжалась в спинку стула.
– Не сопротивляйся, тогда будет не больно, - предупредил Ред и открыл книгу на определенной странице:
Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должником нашим;
и не введи нас во искушение,
но избави нас от лукаваго
Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки. Аминь.
После последних слов, Ред нарисовал свечой вокруг головы девочки круг, отчего та резко дернулась, а потом ее зрачки потемнели, словно она боялась этого огня больше всего на свете.