Чародей раскованный
Шрифт:
— Что было прискорбной оплошностью, — процедила сквозь зубы Катарина.
— Вообще-то нет, — усмехнулся Род. — Благодаря этому церковь твердо выступила на вашей стороне против баронов, а вместе с ними и его паства. Но теперь...
— Да, теперь, — лицо Туана снова потемнело, он пожал плечами. — Для священника в любом случае выбор между королем и аббатом невелик. Если бы дело заключалось лишь в предоставлении аббату власти назначать священников! Пусть берет себе на здоровье! По сути она и так уже принадлежит
— Если б тем и ограничилось, — подхватила Катарина.
— Есть что-то еще? — Род почувствовал, как у него навострились уши.
— Конфликт между Церковью и Короной, — прошептал у него за ухом голос Векса, — вращался вокруг двух вопросов. — Из-за светского правосудия в противовес церковному, особенно о правах на убежища; и по поводу находящихся в церковном владении огромных площадей земель, необлагаемых налогом.
— Кроме того, — сумрачно ответил Туан. — Аббат думает, что мы мало заботимся о бедных.
Может и компьютер дал маху, — подумал про себя Род, в какой-то степени успокаиваясь.
— Я бы не назвал это катастрофой.
— Да? — бросила с вызовом Катарина. — Он желает, чтобы мы уступили ему заведование всеми благотворительными средствами!
Род остановился. Вот это был совсем другой коленкор! Он хочет забрать под свою руку большую часть национальной администрации!
— Всего-навсего. — К Туану вернулась ирония. — Ту часть, которая обеспечивает поддержку со стороны народа.
— Начало сползания к теократии, — прошептал за ухом у Рода голос Векса.
Род скрипнул зубами, надеясь, что Векс поймет намек. Некоторые вещи ему незачем объяснять! При теократии в седле, какие будут шансы на рост демократии?
— По этому пункту вам, на мой взгляд, нельзя уступить.
— И я так думаю, — Туан похоже испытал облегчение, а Катарина так и загорелась. Что не предвещало ничего хорошего.
— Мы пришли. — Туан остановился перед двумя огромными, окованными бронзой, дубовыми дверями. — Выше голову, лорд Верховный Чародей.
Хороший штрих, — подумал Род, — напоминает ему, что он равен по званию человеку, с которым они встретятся.
Двери распахнулись, открыв восьмиугольную, застеленную ковром комнату, освещенную большими верхними окнами, увешанную богатыми гобеленами, с высоким книжным шкафом, заполненным огромными томами в кожаных переплетах... и коренастого человека в коричневой рясе, сверкающую лысую макушку которого окаймляли темные волосы, шедшие по затылку от уха до уха. Его круглое лицо с розовыми щеками сияло, словно лакированное. Это было доброе лицо, созданное для улыбок.
При виде его, воинственно настроенного, становилось не по себе.
Туан вошел в помещение, Катарина и Род последовали за ним.
— Лорд Аббат, — провозгласил король, — разрешите представить вам Рода Гэллоугласа, лорда Верховного Чародея.
Аббат не встал — он же принадлежал к первому сословию, а Род ко второму. Он насупился, но затем, мотнув головой вверх-вниз, пробормотал:
— Милорд. Я много слышал о вас.
— Милорд, — Род ответно мотнул головой вверх-вниз и сохранял нейтральный тон. — Относитесь, если изволите, к слышанному обо мне с долей скептицизма: магия моя белая.
— Я слышу ваши слова, — признал Аббат, — но каждый должен судить о ближних по себе.
— Ваши Величества, — говорил между тем Аббат. — Я думал аудиенция у меня будет с вами лично.
— Так оно и есть, — быстро сказал Туан. — Но надеюсь, вы не будите возражать против присутствия лорда Гэллоугласа, я нахожу его влияние смягчающим.
На секунду Аббат смешался, в глазах мелькнуло сомнение. Затем оно исчезло, и строгое выражение опять появилось на лице. Но Род на мгновение расположился к нему душой, и был не прочь смягчиться, если Их Величества тоже займут не столь жесткую позицию. В конце концов он добивался решения, а не капитуляции. Род не сводил глаз с груди Аббата.
Монах заметил.
— Почему вы так пристально глядите на мою эмблему?
Род вздрогнул, а затем улыбнулся, как можно, теплее.
— Молю о снисхождении, лорд Аббат. Просто я видел этот знак у священников на Грамарие, но так и не понял его. Мне в самом деле кажется необычным, что у рясы есть нагрудный карман. В учебниках истории она изображается не такой.
Глаза у Аббата расширились — он подавил удивление. Чем? Род взял это на заметку и продолжал:
— И я не представляю, зачем священнику носить в нагрудном кармане отвертку, ведь та маленькая желтая рукоятка принадлежит именно ей, не правда ли?
— Правильно, — улыбнулся Аббат вынимая из кармана крошечный инструмент и протягивая его на обозрение Роду, хотя в глазах у него была настороженность. — Она всего лишь знак ордена святого Видикона Катодского, ничего более.
— Да, вижу. — Род осмотрел отвертку, затем уселся слева от Туана. — Не могу понять, зачем монаху ее носить.
Улыбка Аббата стала теплей.
— В день, когда у нас не будет важных дел, лорд Чародей, я с удовольствием расскажу вам об основателе нашего ордена, Святом Видиконе.
Род нацелил на него указательный палец.
— Договорились.
— Аминь!
Лед был сломан.
Аббат положил обе ладони на стол.
— Сейчас мы должны обратиться к нелегким делам, — сказал он и извлек из рясы свернутый в трубку пергамент, вручил его Туану. — С прискорбием и уважением, я должен представить Вашим Величествам сию петицию.
Туан принял пергамент, раскатал его перед собой и Катариной. Королева взглянула на него и ахнула от ужаса, затем повернулась к Аббату с грозным видом: