Чародей
Шрифт:
Фарадей не могла поверить своему счастью. С тех пор как она сделалась королевой, ей казалось, что вся ее жизнь расписана наперед. И вот, наконец, у нее свободное утро.
— Что твое величество намерено делать в свободные часы? Читать? Спать? Сосать леденцы? Могу ли я, недостойная, подсказать, что прикосновение мужской руки может оказаться весьма кстати?
— Какие могут быть здесь шутки? Ты же знаешь, я терпеть не могу леденцов.
Ир восторженно расхохоталась. Фарадей уже несколько месяцев не шутила.
—
— Ир, — сказала Фарадей, — похоже, у меня самой желудок вот-вот расстроится. Так, что скажи придворным, что сегодня мне не по себе, и пусть раньше ланча меня не ждут. — Лицо ее омрачилось. — И Тимозелу скажи то же самое.
Когда Борнхелд сказал Тимозелу, что он, как телохранитель королевы, должен остаться с ней в Карлоне, Тимозел вышел из себя и стал кричать на Борнхелда.
— Плевать я хотел на твои видения! — метнул в него молнии Борнхелд. — Твое место — возле Фарадей.
И как бы Тимозел ни злился за то, что его оставили в Карлоне, к приказу Борнхелда он отнесся со всей ответственностью: следовал за Фарадей неотступно, только что возле ее подушки по ночам не стоял. Фарадей знала: Борнхелд приказал Тимозелу следить за ней ежеминутно и докладывать обо всех ее движениях. Должно быть, опасался красивых придворных. Каковы бы ни были мотивы мужа, слишком рьяное отношение Тимозела к своим обязанностям отравляло Фарадей каждую минуту.
— Священная роща? — прошептала Ир.
— Да, — ответила Фарадей. — Священная роща. Я хочу обновления. Хочу покоя и радости.
Изумрудный свет умыл ее с головы до ног, в жилах запульсировала магическая энергия. Фарадей распустила длинные волосы и пошла сквозь свет к Священной роще. Много, ох как много месяцев не было ее здесь. Она почти забыла волшебное ощущение от струящейся по телу энергии. Так пусть же любовь и умиротворение смоют все ее страхи и сомнения. Изумрудный свет стал сгущаться, обретать форму, побежали тени. И вот она уже на поросшей травой тропинке, той, что ведет к Священной роще. Ее окружили деревья, а звезды над головой водили хороводы. Как бы хорошо остаться здесь навсегда. Душу переполнял восторг.
Ступила в рощу. Ветерок баюкал ее, словно в зыбке. В сумраке под деревьями, скользили чьи-то тени. Ей было ничуть не страшно, хотя чувствовала, как из теней смотрят на нее чьи-то глаза. Зла они не замышляли, напротив, желали ей силы, чтобы в нелегкой своей жизни она нашла гармонию.
Навстречу ей вышли пятеро Всемогущих Рогачей. Серебристый Рогач, тот, что приветствовал Фарадей в предыдущий раз, тихонько положил ей на плечи руки и, склонив оленью голову, любовно ткнулся ей в щеку.
— Фарадей Друг Леса, мы так о тебе тревожились. Чувствовали твою боль, страдали вместе с тобой.
Фарадей переполняли эмоции. Знать, что, кроме
— Спасибо, — сказала она и поприветствовала других Рогачей.
Потом вернулась к Серебристому Рогачу.
— Видел ли ты в своих видениях Аксиса, Всемогущий Рогач?
Серебристый Рогач откинул голову и легонько тряхнул рогами. Его, похоже, смутил вопрос. Фарадей испугалась, что обидела его. Четверо других Рогачей что-то быстро пробормотали и смолкли.
— Я видел Аксиса, только когда он вступил в Аваринхейм, — сказал наконец Всемогущий Рогач, — но специально не разыскивал.
— У него все хорошо? — спросила Фарадей.
— Да, — подтвердил Всемогущий Рогач. — Он отпраздновал Белтейн в роще Древа Жизни вместе с икарийцами и аварами. — Немного помолчал. — Аксис сделался икарийским чародеем. Просил аваров встать на его сторону (икарийцы к нему уже примкнули), но авары ему отказали.
— Ох! — в ужасе воскликнула Фарадей.
— Они ждут тебя, — тихо пояснил Всемогущий Рогач. — Без тебя, Фарадей Друг Леса, они не пойдут. Ты — единственная, кто может отвести их к Аксису Парящее Солнце. Если ты этого захочешь.
Какую же глупость он сказал, подумала про себя Фарадей. Ну разумеется, отвести аваров к Аксису.
— Думает ли он обо мне? — вопрос этот ей очень не хотелось задавать, однако знать было необходимо.
— Он думает о тебе каждый день и говорит о тебе друзьям.
«И изменяет тебе телом, а возможно, и душой, — подумало прекрасное лесное божество. Должен ли я сказать тебе, что он подарил другой женщине наследника, который по праву должен бы стать твоим, Фарадей Друг Леса? Нет, не могу».
— Спасибо тебе, Всемогущий Рогач… — Фарадей замялась, но Рогач снова положил руку на ее плечо.
— Никогда не бойся о чем-либо просить меня, Друг Леса. Все, что в моих силах, сделаю для тебя с радостью.
— Всемогущий Рогач, ты живешь в волшебном, заколдованном мире. Простирается ли он за эту рощу, за эти деревья?
Вперед вышел один из молодых Рогачей.
— Он простирается так же далеко, как и твой мир, Фарадей Друг Леса, и чудес в нем так же много, если не больше. — Голос его был мелодичен и загадочен.
Глаза Фарадей расширились.
Серебристый Рогач сделал шаг назад и взмахнул рукой.
— Он весь для тебя, Друг Леса. Иди, куда хочешь. Когда тебе понадобится вернуться домой, просто подумай о Священной роще, и ты вернешься. Отсюда ты всегда можешь найти путь в свой мир.
С этими словами и он, и четверо других Рогачей исчезли.
Долго стояла Фарадей в Священной роще. Звезды в небе напоминали ей об Аксисе. Он вступил в права наследования, но все же думал о ней! Она раскинула руки и стала танцевать, страстно желая, чтобы он был сейчас рядом. Скоро в реальном мире он разделит с нею ложе.