Чаровница. Исповедь ведьмы
Шрифт:
Но вновь, как проклятие, звучит ее голос: „…не рассчитывай, что они поверят и ты станешь пророком“.
Что же получается: молчать нельзя, а говорить бесполезно?!
Мне еще никогда не было так жутко. В каком мире я живу? Мире, который блуждает в полном мраке и скатывается в сумеречное царство антихриста?… Бежать, бежать!
– Куда? – беззвучно спросила ведьма. – Все дороги соединяются в одну. Но это, увы, не Рим [2] .
Лес зашумел, деревья казались временным убежищем от апокалипсиса. Временное убежище… Смешно! Однако я поддался иллюзии спасения и ринулся в чащу. Я убеждал
2
Имеется в виду известное выражение «Все дороги ведут в Рим». – Прим. авт.
Однако очень скоро осознал свою наивность. Впереди, у развесистого дуба раздался знакомый язвительный смех, и навстречу мне вышла Чаровница, протягивая свою страшную правую руку.
– Я твоя судьба, – сказала она…»
4
Окончив чтение, врач некоторое время был в растерянности. Или Фирсов написал блестящее фантастическое произведение, или он действительно бредит? И тогда его правильно держат в лечебнице.
Однако этот бред терзал сознание и выматывал душу. Когда в коридоре послышались шаги, Павел чуть не закричал, не позвал на помощь. Ему вдруг представилось, что это приближается та самая Чаровница.
Вошла медсестра Зиночка с каким-то срочным вопросом. У Павла отлегло от сердца. Он вспомнил предупреждение своих родителей, тоже психиатров, о том, как сложно работать здесь. «Главное, сынок, чтобы страхи твоих пациентов не вселились и в тебя».
Да, да, нельзя давать волю страхам овладеть собой. Любимый писатель превратился в обычного больного со слишком буйной фантазией. Бывает…
Павел успокоился, даже вздремнул, хотя сон оказался недолгим: к утру у некоторых больных опять начались проблемы.
Елена Петровна смотрела на него снисходительно и немного сочувственно:
– Дежурство выдалось сложным?
– Были проблемы.
– Вид у вас усталый. Ничего, сейчас пойдете домой, отдохнете. Кстати, с вашим писателем беседовали?
– Да.
– И?…
– Пока конкретного вывода не делаю. Возможно, вы правы, он серьезно болен.
– Я вам говорила, – ухмыльнулась заведующая отделением.
Павел вышел на улицу, немного постоял, вдохнул полной грудью. Даже этот загазованный московский воздух казался ему воздухом свободы. Слишком уж тяжело в больнице.
Он вспомнил, что следует зайти в универсам за продуктами. Брал, как обычно, самое необходимое; и опять задумался над прочитанной рукописью Фирсова.
«А если только предположить, что Андрей Николаевич и впрямь повстречал ведьму с изуродованной рукой? Но никто, кроме него, ее не видел. И что? Писателям открывается многое, они предсказывают судьбы своих народов на столетия вперед. Вон Пушкин и его „Пророк“. Но если так… неужели Россию вновь ждут испытания? Не довольно ли их?»
Он глянул через стеклянную витрину универсама. Перед входом на ступеньках согнулась нищенка, униженно прося подаяния. А мимо пролетел «Лексус», откуда высунулось скуластое, горбоносое лицо. И Павел только вздохнул: «Не могут остановиться, безумные!»
Фирсов сказал главное: скоро люди станут не нужны, и тогда под благовидным предлогом уничтожат целые страны и континенты…
Внезапно Павел заметил девушку такой красоты и обаяния, что ноги сами понесли его к ней. Он настиг
– Разрешите, помогу вам?
– Спасибо, – ответила она. – А то мне самой трудно.
– Трудно?
– Да вот, взгляните…
И она вытянула вперед правую руку – искалеченную, с подобием ладони и сросшимися пальцами. Павел отпрянул, а девушка растянула губы в зловещей улыбке:
– Да, я уже здесь!
Часть первая
Глава первая
1
За столом одного из небольших московских баров собрались четверо: женщина и трое мужчин. Сидели они в углу, вдалеке от чужих ушей, хотя заведение было почти пустым, да и к разговору их никто не прислушивался. Тем не менее профессиональная предосторожность соблюдалась четко. Все они работали в следственном комитете, дело, которым занимались, поражало как жестокостью, так и отсутствием перспектив поймать преступника. Он появлялся, словно из преисподней, убивал жертву ударом ножа в шею, затем кромсал тело и исчезал. Не видимый ни одним свидетелем, не зафиксированный ни одной камерой, он не оставлял даже косвенных улик. И еще: после каждого зверского убийства на стене появлялась корявая, написанная кровью жертвы, надпись: «Чаровница».
Следователи старались выяснить, что это за страшное послание. Оказалось, что не так давно интернет-сообщество буквально взорвала небольшая повесть «Чаровница». Какая здесь может быть связь?
Героиня повести – ведьма, появление которой несет разрушение окружающему миру. Она беспощадна к людям, ибо мстит за свою изуродованную правую руку. Но неужели кто-то решился сыграть роль зловещего персонажа в реальной жизни?
О самих убитых: известный актер, удачливый предприниматель, популярная манекенщица, крупный чиновник столичного департамента. На роль жертв подбирались люди значимые. Информация о расправе над ними мгновенно распространялась, тут же обрастала легендами и «поразительными фактами». Если и дальше так пойдет, то столицу, словно океанские волны, накроют слухи о реальном появлении в Москве мистической ведьмы-убийцы. А затем? Паника и хаос?
Бригада следователей работала на износ, но, увы!.. Естественно, настроение было паршивым.
Следователи обсуждали сегодняшнюю встречу с автором «Чаровницы». Беседовал с ним самый старший из четверки – майор юстиции Андрей Смирнов. Он дружески поприветствовал писателя, только на того это не подействовало. Во взгляде «гостя» чередовались недоумение и надменность.
– Проходите, Александр Павлович, – сказал следователь, приглаживая свои черные усы. – Присаживайтесь.
Владимиров сел напротив майора, с вызовом спросил:
– Надеюсь, мне не придется приглашать адвоката?
– Помилуйте, никто ни в чем вас не обвиняет. Знаете, почему я попросил вас зайти?
– Нет.
– В Москве произошла серия убийств…
– Какое отношение к этому имею я?
– Вы не в курсе?
– Не в курсе чего?
– После каждой своей кровавой расправы преступник оставляет на стене надпись «Чаровница»…
– Так называется моя последняя повесть.
– Поэтому и хочу спросить: что вы об этом думаете?
– В данном случае думать – ваша прерогатива, – едко заметил писатель. – Да, какие-то слухи доходили… Кстати, это может быть обычным совпадением.