Час расплаты

Публикуется при содействии The Andrew Nurnberg Literary Agency

Переведено по изданию:

Hoag Т. Down the Darkest Road: A Novel / Tami Hoag. – New York: Dutton, 2012. – 448 р.

Электронные адреса центров помощи выжившим жертвам преступлений:

Национальный

центр помощи жертвам преступлений

www.ncvc.org

Национальная организация родителей погибших детей

www.pomc.com

Национальный центр помощи пропавшим детям, а также детям, подвергнувшимся насилию или эксплуатации

www.missingkids.com

В 1990 году президентом Соединенных Штатов был Джордж Г. У. Буш. Это был последний год «холодной войны» и год, в котором вспыхнула Первая война в Персидском заливе. Восточная и Западная Германии пока еще не стали единым государством. «Шофер мисс Дэйзи» получил «Оскар» в номинации «Лучший фильм».

В 1990 году до создания Всемирной паутины оставалось еще два года. Широкий доступ к электронной почте также был вопросом ближайшего будущего. Соучредитель Фейсбука Марк Цукерберг еще не вышел из детсадовского возраста. К мобильным телефонам относились скорее как к любопытной новинке, а не как к чему-то полезному.

В области судопроизводства анализ ДНК становился все более надежным, но пройдет немало лет, прежде чем появятся технологии, доступные в наше время. Сегодня мельчайших частичек генетического материала достаточно, чтобы установить ДНК преступника или жертвы. Сейчас появилась возможность выращивать генетический материал, в то время как в 1990 году работа с крошечным образцом была сопряжена с риском его полного уничтожения без гарантированного получения каких-либо результатов.

В 1990 году Программа по задержанию лиц, совершивших насильственные преступления (ПЗЛСНП), первоначально рассчитанная на поиски перемещающихся с места на место серийных убийц, пересекающих границы юрисдикции, хотя и начала расширяться, вовлекая в себя случаи похищения и сексуального насилия, но все еще, к сожалению, относилась исключительно к компетенции ФБР. В наши дни базы данных ПЗЛСНП доступны представителям всех органов правопорядка, что намного облегчает поиск связи между однотипными – серийными – преступлениями.

Когда несколько лет назад я приступила к написанию «Deeper Than the Dead» («Мертвее мертвого»), то не имела ни малейшего намерения создавать серию книг, описывающих прогресс современной науки и последние достижения судебной медицины в период с 1985 года. Будучи «королевой сиюминутного напряжения внимания», я имею склонность терять интерес к персонажам моих книг прежде, чем дописана последняя глава. Как бы там ни было, а «Час расплаты» будет третьей книгой, в которой фигурируют одни и те же герои из Оук-Кнолл, штат Калифорния. Они стали для меня почти старыми друзьями. Я и впредь собираюсь время от времени навещать их, по крайней мере до тех пор, пока они не обзаведутся мобильными телефонами и не смогут внести меня в список своих друзей в Фейсбуке.

Когда-то

давным-давно у меня была идеальная семья. У меня был идеальный муж – красивый, любящий, успешный… У меня были идеальные дети – Лесли и Лия, красивые, миленькие, замечательные девочки. Я жила идеальной жизнью в идеальном доме, стоящем в идеальной местности. Да, мы были одной из тех милых до тошноты семей, у членов которых даже имена начинаются с одной буквы – Ланс, Лорен, Лесли и Лия. Лоутоны из Санта-Барбары, штат Калифорния.

А затем, как это обычно бывает в сказках, пришло зло и разрушило нашу идеальную жизнь.

Я вспоминаю Лесли, которая, будучи маленькой, очень любила, когда ей читали вслух. Предпочтение отдавалось сказкам. Это ведь очевидно! Наши собственные родители тоже читали нам в детстве сказки. Я помню, что книжки были ярко иллюстрированы, а описанные в них истории заканчивались исключительно счастливо. Но сказки – это отнюдь не милые безделицы. Они только кажутся нам славными и безобидными. На самом деле сказки являются мрачными повествованиями, в которых описываются всевозможные преступления, убийства, злоупотребления, насилие и надругательства.

Золушку в качестве узницы держат в собственном доме и обращаются с ней так, словно она рабыня. После смерти отца девушка подвергается физическому и психологическому издевательству со стороны мачехи и сводных сестер.

Склонная к садизму маньячка насильно держит Гензеля и Гретель в дремучем лесу, пугая брата и сестру тем, что в ближайшем будущем она собирается зажарить их живьем, а потом устроить пир каннибализма.

Красная Шапочка идет в лес повидаться с престарелой бабушкой, но потом выясняется, что дикий зверь-изувер сожрал ее живьем.

Таковы сказки.

Моя собственная история похожа на них.

Лесли была… есть… Старшенькая. Упрямая и милая девочка. Маленькая мятежница. Она любила танцевать. Она обожала музыку.

Лесли любит музыку.

Кто бы мог подумать, что выбор грамматических форм может превратиться для человека в пытку? Прошлое время или настоящее? Для большинства людей выбор времени глагола – сущая безделица, а вот меня необходимость сделать этот выбор может довести до слез, до грани душевного изнеможения, до края, за которым – самоубийство.

Лесли была… Лесли есть… Разница для меня заключается в жизни или смерти дочери.

Лесли – жива.

Она была моей дочерью.

Она пропала 28 мая 1986 года. С тех пор прошло четыре года. Никто ее не видел. Никто о ней ничего не слышал. Я не знаю, жива ли она… Была она или есть…

Если я остановлю свой выбор на прошедшем времени, то это будет означать, что я смирилась с ее смертью. Если я предпочту настоящее время, то тем самым обреку себя на бесконечные пытки надеждой.