Час воздаяния
Шрифт:
— Правда? — уточнила девочка. — А Чужие сюда не придут? Мы хорошо спрятались? Активные средства связи выключены? Они засекут их работу! — Монитор состояния показал рост отрицательной активности нервной системы, и автоматика плавно отреагировала, повышая медицинское воздействие на пациента. Диаграмма психического напряжения ребенка поползла вниз.
— Мы находимся в системе Солнца, — ласково объяснила Алиса, беря в руки детскую ладошку. — Тут нет Чужих. Они боятся сюда прилетать, тут у них постоянно случаются очень крупные неприятности. Как ты себя чувствуешь, Мила?
— Хорошо, — немного подумав, ответила девочка. — Только ничего не хочется делать, как будто мне всё лень. Хочется просто так лежать и бездельничать…
— А ты сообразительная, — Алиса вновь улыбнулась, — молодец! Да, это работает медицинское ложе. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил, но это не займет много времени. Скоро сможешь бегать и прыгать, твой доктор сказал, что выпишет тебя через два дня. Вытерпишь?
— Да, — негромко ответила девочка. — А если здесь нет Чужих, можно мне пока не надевать скафандр? Я не снимала его восемь месяцев, он мне жутко надоел… Только без него было никак нельзя, Чужие разрушили последние подводные дома, мы прятались в гротах на глубине, там не было оборудования для создания безводного пространства… А еще там было постоянно темно, а два месяца назад осветительные рыбки начали умирать, дядя Ууа сказал, что Чужие отравили воду и начали убивать океан, с тех пор все Дэльфи тоже были в скафандрах… Только они всё равно умерли сегодня… Им было очень больно, они сильно кричали и хватались за голову…
Система биомониторинга вновь зафиксировала рост негативного психического напряжения, и медицинское ложе оперативно приняло меры, успокаивая ребенка. Спустя секунду та была в норме.
— Мила, не бойся, больше никто не умрет, — заверила девочку Алиса, не переставая улыбаться. — И в скафандре здесь ходить не нужно, тут тебе ничто не угрожает. Скоро твой папа вылечится, и вы снова будете вместе. Если захотите, полетите на Землю или на Радугу, там вообще не нужны скафандры.
— Но ты же в скафандре! — нахмурилась девочка. — Он какой-то странный, но это же скафандр, да? Если здесь нет Чужих, зачем тебе скафандр?
— Это пилотский гермокомбинезон, — уточнила Алиса. — Я офицер Боевого Флота Содружества, мне положено носить такой, находясь на службе. — Она весело подмигнула Миле: — Правда, он красивый?
— Красивый, — согласилась девочка и неожиданно заявила: — Ты похожа на Алису из учебника по истории! У неё тоже был такой скафандр! Только у тебя глаза серые и волосы черные.
— Так лучше? — хитро прищурилась Алиса, принимая вариацию Принцессы. — Как считаешь?
— Ух ты! — наконец-то заулыбалась девочка, поднимая голову. — Я тоже так могу! Можно я тебя скопирую? — Она торопливо изменила цвета под Алису и с любопытством поинтересовалась: — Получилось?
— Как две капли воды! — Алиса мелодично рассмеялась. — Так ты тоже вариативная! С этого надо было начинать! Что же ты молчала! А так можешь? — Она быстро изменила цвета.
— Могу! Это просто! — девочка весело хихикнула, повторяя за ней вариацию. — Вот!
С этого момента контакт с Милой наладился очень быстро, и вскоре две вариативные собеседницы болтали друг с другом, словно заправские подруги. Девочка оказалась смышленой и общительной, и после бесконечных месяцев страха и постоянного нахождения в смертельной опасности, ежесекундно грозящей гибелью, она испытывала радость только от того, что находилась в безопасности. Особенно её ободрило известие о скором выздоровлении отца.
— Уважаемая Алиса, — вживленный в ушную раковину микроприемник зашептал голосом Главы Талле. Академик выразил желание лично заниматься лечением первых Людей, спасенных из зоны вражеской оккупации за всё время войны. — Ваша идея с вариативной игрой великолепна! Этим стоит воспользоваться. Мы перевели медицинские наностабилизаторы нервной деятельности в режим максимальной защиты. Психика ребенка сейчас находится в сверхстабильном состоянии, депрессивные реакции подавлены, отрицательные эмоции блокированы. Вы можете приступать к выяснению
На игру-разговор ушло более часа, Мила прощаться не хотела, и Академику Талле пришлось вновь погрузить девочку в сон. Он заверил Алису, что к моменту второго пробуждения отец ребенка будет в состоянии общаться с дочерью, и спрогнозировал его полное выздоровление через трое суток. За это время психика Милы полностью стабилизируется, и волноваться не о чем. Еще спустя полчаса Алиса сидела в пилотском кресле «Русского», Боевой Флот уходил в Туманность Смерти для осуществления финальной трети плана по захвату оккупированных противником солнечных систем. До старта оставалось около шести минут, и она вкратце рассказывала Алексу и Серебрякову-младшему о результатах своей беседы со спасенным ребенком.
— Миле на прошлой неделе исполнилось десять лет, её отцу, Константину, сто двадцать четыре, она единственный ребенок в семье, — Алиса закончила проверку бортовых систем и развернула пилотское кресло к собеседникам. — Её мама погибла в самом начале войны.
— Я просмотрел уцелевшие базы данных Содружества. — На экране системы связи желтый смайлик Серебрякова-младшего важно восседал в бутафорском кресле, закинув ногу за ногу. — Гражданин Константин Летрано высококвалифицированный космоинженер-строитель, специализируется на противометеоритной защите крупных космических объектов. Последние несколько десятилетий занимался строительством, наладкой и вводом в эксплуатацию Ноль-Врат. Один из лучших специалистов в вопросах сопряжения функционирования человеческих энергощитов с Дэльфийскими ракетными системами отстрела метеоритов. Он сам и его семья считаются погибшими вот уже восемнадцать месяцев. В архиве имеется сообщение о том, что Центр Реинтеграции Сознания был уведомлен о срабатывании ЭСС-модуля Лауры Летрано, его супруги, там также имеется пометка о том, что разыскать его не удалось. В банке данных подобных отметок более двадцати пяти миллиардов.
— Мать Милы находилась на Жемчужной, живой планете системы Виолетты, когда силы вторжения атаковали эту звезду, — продолжила Алиса. — Система Виолетты попала под удар Чужих в первый месяц войны, никто оказался не готов, и потери были огромны. Отец Милы в это время находился в пространстве Империи, их совместная Дэльфийско-Человеческая рабочая группа проводила штатную профилактику Ноль-Врат в системе Ооао Тии. На все работы, требующие по своему регламенту частого и длительного пребывания в космосе, Константин всегда брал ребенка с собой, девочка хорошо знает весь состав его космоинженерной группы.
— Зачем? — поинтересовался Тринадцатый. — Девочка слишком мала, чтобы вынести из этого хоть сколь-нибудь полезный опыт. Странный какой-то способ развлечь ребенка — запереть его на несколько месяцев посреди космоса на строительном комплексе. Или я чего-то не понимаю?
— Самое интересное, что они сами этого не понимают, — нахмурилась Алиса. — Дело в том, что в нынешнем мире практически не осталось вариативных. Оказывается, их в сумме меньше тысячи, причем девятьсот с лишним — девочки до четырнадцати лет. По достижении этого возраста вариативность сохраняет одна из десяти, остальные её теряют. Я проконсультировалась у Главы Талле. Научного объяснения этому не нашли, и потому всё обросло суевериями, мне даже показали список слухов — полный бред! Одно из таких «верований» гласит, что вариативность сохраняют те девушки, кто регулярно находится в экстремальных или близких к ним условиях. Все вариативные, достигшие совершеннолетия и не утратившие уникальности, выросли на окраинных планетах и первое время, до ухода в шоу-бизнес, так или иначе, работали в космосе. Вот почему отец всюду брал Милу с собой, так он пытался сохранить её вариативность в будущем.