Чашечку кофе, мадам?
Шрифт:
Она не успела додумать, когда машину занесло на повороте. Анри, опытный водитель, уже выкручивал руль в сторону, как в лоб мерседеса что-то ударило. Послышался лязг металла. И Кристин, поддавшись инстинкту, ринулась к закричавшей от страха дочери и накрыла ее своим телом.
Это ее и спасло. Мчавшийся на бешеной скорости спортивный автомобиль врезался в машину Рюмо, сминая, словно лист бумаги, черную морду мерседеса и впечатывая в тонкий металл водителя и пассажира. Затем неуправляемое рыжее детище Феррари повело чуть по касательной, и останься Кристин
— Моя дочь… Что с ней?
— Она не пострадала, — радостно заявил доктор. — Даже царапины нет. Вы прикрыли ее, мадам. Но и вы сами легко отделались, — весело сообщил он, кивая на загипсованную ногу Кристин. — Вашему мужу и его водителю повезло меньше. А кости через месяц срастутся, мадам…
«Кости срастутся, — мысленно повторила она. — Раны на душе затянутся, — и несмело, будто не желая поверить, осознала: — Я — свободна… Только я и Вероник… Я — свободна!» — хотелось заорать во все горло. Но Кристин сдержалась.
— Где моя дочь? — спросила обеспокоенно. Только это ее интересовало сейчас. Только это имело значение.
— Девочка с кем-то из ваших близких, — пробормотал доктор, потирая лоб. — Мари Масловски, это ваша родственница?
— Да, — кивнула Кристин сквозь слезы. — Моя тетя. Когда я смогу увидеть ее и дочку?
— Да хоть сейчас, — радостно ухмыльнулся он. — Они ждут за дверью. Впрочем, как и ваши родители.
Кристин улыбнулась, утирая глаза, полные слез.
«Я — свободна! — ликовала она, обнимая Вероник и Мари. — Я — свободна!» — мысленно кричала она, целуя пахнущую Герленом щеку матери и утыкаясь в крепкую грудь отца.
— Говорят, Рюмо оставил тебе целое состояние, — прошептала тетя Мари, как только родители ушли.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Кристин. — У него своих картин было мало. В основном он выступал посредником, продавая антиквариат. А те работы, что висели в галереях, взяты из частных коллекций. Их теперь нужно вернуть.
— У него счета в банках. Коллекция бриллиантов и японской миниатюры… Мне Андрэ сообщил. Неужели, ты не знаешь? — заговорщицки прошептала тетя Маша и нежно клюнула в макушку Вероник, перебирающую браслеты на запястье внезапно появившейся родственницы.
— Никогда не интересовалась, — пожала плечами Кристин и позвала дочь: — Иди ко мне, Вероник…
Девочка тут же залезла на кровать и улеглась рядом с матерью.
— Она точно твоя? — прошелестела одними губами тетка. — Твоя и Поля?
— Да, — прошептала Кристин. — Мы делали анализ ДНК. Ошибки быть не может. Бернар слишком щепетильно подошел к этому вопросу. Он хотел вернуть именно мою дочку, а не другую постороннюю девочку.
«Вернуть, а не удочерить кого попало», — Кристин будто снова услышала надтреснутый голос второго мужа.
— Как же Поль мог так поступить с тобой! — охнула Мари. — А я еще винила тебя, что ты не пришла на панихиду. Прости, что сомневалась в тебе, — пробормотала она, снова обнимая племянницу. — Я сняла ваше свадебное фото со своего иконостаса, — заметила она сухо, как будто это приравнивалось к самой страшной каре. — Что намерена делать? — поинтересовалась Мари чуть наигранно. Мотнула рыжей гривой, тряхнула браслетами.
И с этим негромким перезвоном Кристин ощутила, как к ней возвращается жизнь.
— Сначала нужно поправиться, — улыбнулась она тетке. — Разобраться с наследством Бернара. Вернуть себе девичью фамилию. Не желаю быть ни Готье, ни Рюмо… Хочу путешествовать. Наши предки после больших неприятностей обычно катили в Париж и на воды. А мы поедем в Москву и в Петербург. Может, там мне повстречается хороший человек…
— Если только за этим, — вздохнула Мари, — то и ехать не стоит. Лучше присмотрись к доктору, Кристинка, — прошептала тетка, кивая на дверь, за которой полчаса назад скрылся румяный врач. — Это правнук княгини Елецкой! Молодой, красивый, благородный…
— Не хочу я никаких аристократов, — слабо отмахнулась Кристин и добавила грустно. — Что-то есть хочется…
— Тут неподалеку кофейня, — встрепенулась Мари. — Сейчас принесу тебе кофе и круассаны…
— Нет, — пробурчала Кристин. — Я давно перестала пить кофе. Даже запах не выношу!
Эпилог 2
— Тебе бы сейчас холодца, — вздохнула тетя Мари. — От него кости срастаются лучше, — безапелляционно заявила она.
— Холодец? — изумленно переспросила Кристин и поморщилась. — Это застывший бульон с мясом…бррр. Даже не представляю, как это можно есть!
— Русская кухня, — пожала плечами тетка, с улыбкой наблюдая, как Вероник мостится к матери. — С горчицей или с хреном. Весьма недурственно, — радостно усмехнулась она. — Надо подумать, где в Париже можно купить готовый.
— В каком-нибудь русском ресторане, — отмахнулась Кристин. — Но в этом совершенно нет нужды. Ваш хо-ло-дец я точно есть не буду, — чуть капризно отмахнулась она, покосившись на приоткрывшуюся дверь.
— Можно? — в палату заглянула Лана де Анвиль. В синих свободных джинсах и таком же свитере. Тонкая будто девчонка, а не мать семейства. — Я ненадолго, Кристин, — предупредила смущаясь.
— Конечно, — пролепетала та, удивленно уставившись на давнюю знакомую.
— Схожу пока за круассанами, — тут же подскочила тетка. — А вы пообщаетесь, — заметила она и быстро выскользнула из палаты.
Кристин глянула на бывшую подругу, застывшую статуей в дверях.
«Зачем она пришла? Узнала, что я стала богатой и со смертью Рюмо прекратились мои сомнительные знакомства? — пронеслись в голове обидные мысли. — Нет, — оборвала она саму себя. — Лана совершенно лишена снобизма и никогда не судит о людях по их кошелькам. И никто ни за какие деньги мира не заставит ее делать что-то из-под палки, — мысленно улыбнулась Кристин. — Она пришла сюда по доброй воле. Грех швыряться настоящими друзьями».