Часовой Армагеддона
Шрифт:
Ладно, решил Валентин. Послушаю, что он скажет.
— Подумать о чем? — спросил он.
Великий Черный вскинул голову:
— Ты говорил с Розенблюмом и даже не заметил, что он находится под принуждающим заклятьем, — заговорил он обвиняюще. — Ты сам отдал ему мое пристанище. Я пытался предупредить тебя, но ты не понял. Розенблюм прямо при тебе оплел бутылку сетью сдерживающих заклятий. Ты не заметил. Когда двери в зал отворились, Розенблюм поспешил доставить меня в зал допросов. Но и тогда твое внимание было отвлечено на ничтожных зомби. Ты отдал меня врагам, не задумавшись
Валентин захлопал этими самыми глазами.
Он уже знал, что был обманут — но чтобы столько раз подряд?!
— Ты снял с моих слуг заклятье общей судьбы, — продолжал обвинять Великий Черный, — не удосужившись даже узнать их как следует. Ты не просто слишком доверчив. Ты не думаешь!
Валентин развел руками. Да я только и делаю, что думаю, подумал он. Но в то же время Великий Черный прав — меня на каждом шагу обманывают, и чем дальше, тем круче. Значит, я не о том думаю?
— Ну так какого черта? — буркнул Валентин, обращаясь не столько к Великому Черному, сколько к самому себе. — Не мое это дело, интриги плести…
— Теперь — твое, — отрезал Великий Черный. — С сегодняшнего дня ты принадлежишь Тьме.
Валентин возмущенно фыркнул. Вот уж не надо на меня собак вешать!
— Да не принадлежу я никакой Тьме! — воскликнул он. — Я просто не могу это так бросить!
Великий Черный медленно кивнул.
— Я не знаю еще, как именно ты уничтожил Габриэля Серого, — сказал он тихо. — Но человек, хоть раз совершивший такое, обращает на себя внимание высших сил. Тьма уже положила свою руку на твое плечо. Хочешь ты этого или нет, но ты уже никогда не сможешь бросить «это».
Он приподнял руки, указывая на окружавшие их с Валентином каменные своды.
Валентин, ошарашенный столь масштабным наездом, даже не нашелся, что ответить.
— Хочешь ты или нет, — повторил Великий Черный, — ты должен будешь научиться думать, чтобы побеждать. Потому что теперь ты уже не сможешь простить себе поражения.
Господи, подумал Валентин, во что же это я влип?!
Он всем телом ощущал правоту только что сказанных слов. С каких пор дела Побережья стали моими личными делами? Валентин покачал головой.
Стали, и все тут.
Великий Черный знал это раньше, чем я сам, догадался Валентин. Именно потому он и дал свою странную клятву.
— Ну хорошо, — выдавил Валентин, сознавая, что времени на сантименты не осталось. — Так что же мне теперь делать?
— Думать, — Великий Черный для выразительности запустил руку себе в голову и пошевелил там пальцами. — Сейчас я расскажу тебе, что произошло с тех пор, как мы расстались, и когда я закончу рассказ, ты будешь знать, что делать дальше.
Ах да, вспомнил Валентин. Ведь Розенблюм доставил его для допроса! К кому?
— В зале допросов находился человек, образ которого я уже видел в твоем доме, — начал рассказ Великий Черный. — Он назвал себя мастер Занг и заговорил со мной, как если бы мы были знакомы.
Ага, отметил Валентин. Значит, Занг все-таки сговорился с Не-Джо! Поскольку сам Великий Черный этого не помнит, все произошло в последние годы. Может быть, даже в последние месяцы.
— Розенблюм объяснил ему, что я потерял память, — продолжил Великий Черный. — Мастер Занг выглядел расстроенным. Розенблюм поклонился ему, как господину — он был под действием заклинания, похожего на то, что мы победили у тебя дома, — и попросил разрешения начать ритуал. Он разъял меня на части и вдул в голову мастеру Зангу, так, что Замок принял нас двоих за одного человека. Потом этот человек приказал Замку поместить тебя в Зал Без Выхода.
Валентин цокнул языком. Умен Розенблюм, ничего не скажешь. Но и Замок хорош — как же это он своего хозяина узнает? По содержимому головы?
— Постой, — перебил он Великого Черного. — Объясни мне, как Замок отличает своего хозяина от прочих людей?
— Он отличает меня, — ответил, поднимая голову, Великий Черный. — Я часто менял свой облик, и сделал так, чтобы Замок повиновался мне независимо от внешности и образа мысли. Я не мог знать, что смертен!
— Так значит, — сообразил Валентин, — Замок все это время принимал меня за тебя?
— А потом, — подтвердил Великий Черный, — он принимал за меня мастера Занга.
Валентин тряхнул головой.
— Ничего не понимаю, — пробормотал он. — А ты сам? Разве ты не больше похож на себя, чем мы с Зангом? Почему Замок тебе не подчиняется?!
Великий Черный издал звук, похожий на сдавленный смех.
— Посмотри на меня, — произнес он глухо. — Разве я — человек?!
А ведь и верно, сообразил Валентин. Кажется, он прав. Замок, должно быть, считает его духом или демоном.
— Хорошо, — кивнул Валентин. — Что было дальше?
Я здесь минут сорок смертельные заклинания придумывал, прикинул он. За это время много чего можно было наворотить!
— Розенблюм выпустил меня из головы Занга и вернул мою целостность, — Великий Черный снова опустил голову. — Мастер Занг попытался наложить на меня свои заклинания. Я дважды видел их в действии и сумел притвориться околдованным. Мастер Занг поверил моему притворству и приказал рассказать о борьбе с Габриэлем Серым. Я рассказывал подробно, стараясь выиграть время. — Он посмотрел на Валентина и внезапно качнул головой влево. — Вот пример того, что значит думать, — сказал он назидательно. — Я знал, что ты, Фалер, — человек Тьмы. И я понял, что очень скоро ты сделаешь что-то, чего не ждут ни мастер Занг, ни Розенблюм. Мне оставалось лишь ждать и быть готовым. Я сделал все, как было нужно. Когда Замок начал сходить с ума, я просочился в открывшиеся зазоры и пришел к тебе.
— Отчего же Розенблюм тебя не задержал? — поинтересовался Валентин.
— Я ударил первым, — пожал плечами Великий Черный. — Никогда нельзя недооценивать великого мага. Пусть даже он мертв.
Это надо будет запомнить, подумал Валентин.
— Понятно, — сказал он. — Значит, теперь Занг уже не может командовать Замком. Но зато преспокойно может командовать Розенблюмом, толпами зомби и, пожалуй, всеми моими здешними приятелями.
— Ты все понял, — кивнул Великий Черный.