Часть 3. Троцкистско-Сталинская версия СССР 1.1
Шрифт:
21 января 1924 года умер Ленин, и первым председателем СНК СССР становится Рыков, продолживший политику ленинского НЭП-а. На место первого человека в партии он не претендовал, и этим всех устраивал. Зато на место «первого человека» в партии претендовали сразу несколько её высших членов, то борьба за лидерство в партии после смерти её вождя обострилась. Основная борьба получилась между Троцким и «триумвиратом». Триумвиратом был временный союз Зиновьева, Каменева и Сталина.
Изначально Зиновьев - член политбюро, руководитель Петрограда и глава Коминтерна - был уверен, что именно он станет вождем мировой революции, и на это были причины - все европейские компартии подчинялись Коминтерну. Но гражданская война внесла свои коррективы, и первым человеком в стране стал Троцкий. Он был главой Красной Армии,
}Троцкий был наркомвоенмор и предреввоенсовета, то есть возглавлял армию, а его люди занимали много ведущих постов в РККА – Политическим управлением руководил Владимир Антонов-Овсеенко, издавший особый циркуляр, в котором партийным армейским организациям предписывалось поддержать «новый курс» Троцкого. А командующий Московским военным округом Николай Муралов, прямо предложивший использовать красноармейские части для смещения партийного руководства. При этом троцкисты пытались привлечь на свою сторону некоторых «нейтральных» военачальников. В общем, запахло уже военным заговором, в который и грозила вылиться вроде как безобидная «внутрипартийная дискуссия».}
Зиновьев понимает, что в одиночку против Троцкого ему не выстоять, слабоват он для этого, и он начинает «дружить» против Троцкого с Каменевым, главой Москвы. На тот момент в партийно-элитарных кругах появилась ясность, что дело «пахнет керосином». Одно дело — верхушечный, аппаратный переворот и совсем другое — откровенный бонапартизм, направленный прямо против «своих». Дело шло к военной диктатуре Троцкого, с последующим марш-броском на Европу, для проведения мировой революции… Россия после этого должна была сгинуть, вместе с её новоиспеченными руководителями.
Быстро поняв, что с Каменевым против Троцкого у него шансов не стало больше, Зиновьев образует триумвират, и делает ставку на Сталина. Коммунисты-европейцы вынуждены были обратиться к местным коммунистам-аборигенам. Почему именно Сталин? Ведь во время гражданской войны, пока он мотался по фронтам, его, члена ЦК партии и члена еще первого Ленинского правительства коммунисты-европейцы оттеснили от реальной власти в стране. Кроме того, Сталин не был великим оратором как коммунисты-европейцы, он был невысокого роста, говорил тихо, то есть на роль лидера не очень-то и подходил. Но…
Сталин прошел настоящую школу борьбы с самодержавием, был идейный последователь дела Ленина, досконально знал теорию марксизма, и все знали про его организаторские таланты и железную хватку. Поэтому в 1922 году Ленин с подачи Зиновьева, вводит пост Генерального Секретаря партии специально для Сталина. По задумке Зиновьева, пост генерального секретаря создавался чисто для административной и кадровой внутрипартийной работы, тогда он ещё не знал, что «кадры решают всё».
Троцкий, на тот момент был главой Красной Армии, а за кем стоит «человек с ружьем», у того и власть, и, не желая терять абсолютный контроль над вооружёнными силами, осенью 1923 года гордо отклонил настойчивое предложение Политбюро занять должность заместителя председателя Совнаркома СССР. Состояние здоровья Ленина не оставляло в том сомнения, и Троцкий, хоть и временно, мог встать во главе правительства, и партии.
Разъясняя мотивы этого отказа на октябрьском пленуме ЦК 1923 года, он ссылался на "один личный момент, который, не играя никакой роли в моей личной жизни, так сказать, в быту, имеет большое политическое значение. Это - моё еврейское происхождение". В этой связи Троцкий напоминал, что по этим же мотивам он возражал уже 25 октября 1917 года против предложения Ленина назначить его наркомом внутренних дел. Он считал, что "нельзя давать такого козыря в руки нашим врагам... будет гораздо лучше, если в первом революционном советском правительстве не будет ни одного еврея", поскольку в противном случае контрреволюционные силы смогут играть на самых тёмных предрассудках масс, изображая Октябрьскую революцию "еврейской революцией".
С созданием триумвирата Зиновьев-Каменев-Сталин против него, Троцкий осознает, что в одиночку ему не выстоять. Искать помощи он попробовал у самого Ленина. Но продолжая вести борьбу с триумвиратом по ряду принципиальных вопросов, Троцкий не решался вынести эту борьбу за пределы Политбюро и тем самым прямо противопоставить себя триумвирату, как он сделал это спустя несколько месяцев, в октябре 1923 года. Объясняя свою тогдашнюю нерешительность, он писал в 1929 году: "Идея блока "Ленина и Троцкого" против аппаратчиков и бюрократов была в тот момент полностью известна только Ленину и мне, остальные члены политбюро смутно догадывались... Моё выступление могло быть понято, вернее сказать, изображено как моя личная борьба за место Ленина в партии и государстве. Я не мог без внутреннего содрогания думать об этом... Поймёт ли партия, что дело идёт о борьбе Ленина и Троцкого за будущность революции, а не о борьбе Троцкого за место больного Ленина?"
Тут как говорится всё прямым текстом – хотите, верьте, хотите, нет. Сколько их было до и после, борющихся с коррупцией, с бюрократизмом, со всем плохим за всё хорошее, и с результатом их борьбы прямо противоположным декларируемому.
Поскольку на Ленина из-за его болезни Троцкий рассчитывать уже не мог, он пытался апеллировать к партии, посылая письма в ЦК и ЦКК. А 15 октября 1923 года в Политбюро ЦК поступило «Заявление 46-ти», которое по странному стечению обстоятельств сильно перекликалось с письмами Троцкого. Оно было названо так потому, что его подписали 46 членов партии со стажем до 1917 года. В «Заявлении 46-ти» утверждалось, что опасность для партии состоит не только в наличии бюрократического партийного аппарата, который сковывает самодеятельность партии, но и в том, что этот аппарат превратился в средство проведения фракционной политики и агрессивного подавления любого инакомыслия, любого несогласия с позицией большинства Политбюро и ЦК».
Было принято решение о созыве экстренного объединённого пленума ЦК и ЦКК, на который были приглашены представители 10 крупнейших партийных организаций. На обсуждение этого пленума был поставлен вопрос о внутрипартийном положении.
Большинство членов и кандидатов в члены Политбюро (Бухарин, Зиновьев, Калинин, Каменев, Молотов, Рыков, Сталин и Томский) подготовили «Ответ членов Политбюро на письмо товарища Троцкого», предназначавшийся для участников намечаемого пленума.
В этом "Ответе", официально датированном 19 октября, письмо Троцкого трактовалось как "открытый приступ, к организации фракционности", как сигнал к созданию фракции, направленной против ЦК, но авторы "Ответа" уделили внимание и тому, что все критические выступления Троцкого продиктованы его стремлением к личной диктатуре. "Мы считаем необходимым сказать партии прямо, – говорилось в "Ответе", - товарищ Троцкий фактически поставил себя перед партией в такое положение, что: или партия должна предоставить товарищу Троцкому фактически диктатуру в области хозяйства и военного дела, или он фактически отказывается от работы в области хозяйства, оставляя за собой лишь право систематической дезорганизации ЦК в его трудной повседневной работе».
В "Ответ" был включен специальный раздел - "Заявление 46 сторонников товарища Троцкого", эта "петиция" представляет собой "перепев письма товарища Троцкого... Нет сомнения, что мы имеем перед собой здесь образец "планового", "маневренного", "координированного" выступления».
Из-за опасения Троцкого, открыто и без Ленина, выступить против триумвирата, он начал проигрывать им не только тактически, но и стратегически. Как писал сам Троцкий, главным препятствием к такому шагу для него была неопределённость в состоянии здоровья Ленина. Он упустил инициативу и ряд благоприятных возможностей, открывавшихся перед ним в начале 1923 года: отказался выступить с политическим докладом на XII съезде партии; дважды отказался от предложения стать заместителем председателя Совнаркома, т. е. фактическим главой государства в отсутствие Ленина.