Частная практика. Начало
Шрифт:
По большому счёту, всё изменилось когда родители мужа, вместе с большим числом представителей првительства и сената, погибли в авиакатастрофе над атлантикой. Официальная правительственная делегация, во главе с первыми лицами государства, отправилась в Соединённые Штаты Америки с дружественным визитом и предстоящим заключением крупных сделок в области поставок...скажем так - экспорта...и ввоза импорта. Турбовинтовой, повышенной комфортности "Ньюпорт", просто пропал с экранов, радаров диспетчеров. И
Короновали их в один день. С тех пор, Алексия была верным и преданным помощником своему мужу, деля с ним и горе и радости. Императрица родила четырёх детей. Наследного цесаревича Александра, которому в будущем году исполнится вот уже 27 лет. И трёх дочерей. Ольге будет 19. И двум близняшкам - Мухе и Михе по 15. Муха - цесаревна Татьяна. Семейное прозвище она получила за живой и весёлый нрав. Никогда не унывающая и вечно зудящая с миллионом вопросов на языке. Миха - Наталья. Полная противоположность. Неторопливая, рассудительная всегда точно знающая чего хочет. И милая как плюшевый мишка.
"Была", - грустно подумал Всеволод, - "Была мне помощницей. А будет ли и впредь? Вот в чём вопрос. Куда там принцу Датскому! И ведь принёс, чёрт этого Гаранина, так не вовремя! Ну, зачем - скажите на милость - переться во дворец посреди ночи, когда в городе бушует снежная буря, а в моём кабинете заседает штаб чрезвычайной комиссии! Так ведь - нет! Он ещё перед этим к полковнику Семёнову заглянул, в фельдъегерскую службу. Две коробки со своими мазюками у него отобрал, под роспись, и мне принёс!
Да лежали у Семёнова эти картонки сутки, и ещё бы неделю подождали. Ни к спеху ведь! Но надо было ему ко мне в кабинет их приволочь, помешать работе штаба, и под столом для заседаний оставить. И ведь наплёл с три короба об уникальности и ...как там ещё? Эксклюзивности, во! Только и успел спросить его для чего вообще он мне эти цацки приволок. Для испытания на всех, говорит, но больше всего для женщин подойдёт. Я только и запомнил, что эти мазилки - для баб. А он уже усвистал, новый препарат, говорит, тестировать.
А последующие два дня, стали сущим кошмаром. Вроде и погода устаканилась, маги занялись восстановлением столицы, я сидел в кабинете с бумагами работал. В 9 часов как обычно вошла дежурная смена уборщиц и с ними как всегда начальница дворцового персонала, Эмма Павловна. Женщина строгая, возрастом под 70 лет. Маг земли. Довольно сильная. Только при ней я разрешаю уборку моего кабинета. Примерно через полчаса работы, она повернулась ко мне.
– Ваше величество, что это за коробки у вас под столом?
– Какие?
– спрашиваю.
– Так, эти же, - указывает она пальцем под столешницу.
И тут я вспомнил.
– Ах, эти. Знаете, что любезная Эмма Павловна, заберите-ка эти коробки с собой и раздайте своим служащим. В них находятся различные эксклюзивные крема и мази косметического толка. Пусть ваши работники воспользуются ими для пущего, так сказать, эксперимента. А завтра мы увидим результат, - пришла мне в голову "гениальная" мысль. Ну, а что? Не на себе же пробовать? Или Лексусе.
Эмма, только головой кивнула, продолжая пристально следить за уборкой. Ещё через час работники покинули кабинет унося с собой эти треклятые коробки. А вечером, перед заседанием Тайного совета, ко мне ворвалась Лексус.
– Где?
– с порога крикнула она, - Где косметика? Мне про неё Георг все уши прожужжал, - она называла моего военного целителя на германский манер.
– Нету, - спокойно и ничего не подозревая ответчаю, - На тестирование отдал.
– Кому?
– глаза жены сужаются. Нехороший признак.
– Так, слугам. Пусть они сначала опробуют. Да и не верю я во все эти эликсиры вечной молодости. Чепуха всё это. Алхимия, - заканчиваю уже не так уверенно, глядя как лицо Лексус бледнеет.
– Чепуха, говоришь? Алхимия?
– а сама вынимает из своего клатча, айфон, который я подарил ей после поездки в Америку.(мне он от их президента достался, в качестве презента)
Лексус открывает галерею и суёт мне под нос фотографию.
– Кто это?
– спрашиваю глядя на юную девчонку. Черноволосую с удивительно знакомыми тёмно-голубыми глазами. Потом приходит узнавание.
– Неужели правнучка или даже праправнучка, моей любезной троюродной тётушки, Мелинды-Ярославы?
– становится смешно. Но посмотрев на супругу - понимаю. Смешно становится, только мне одному.
– Это, - шипит мне в ухо жена, - не правнучка и даже не праправнучка, твоей троюродной тётушки - болван! Это и есть твоя разлюбезная, троюродная тётушка, Мелинда-Ярослава - сучка - Драгобужская-Лещинская!
– Не может этого быть!
– уверенно восклицаю я.
– Почему?
– обманчиво-ласково вопрошает Лексус.
– Просто потому что этого не может быть!
– упрямо туплю я.
– Это просто невозможно!!
– А стала она такой, - не слушает мои истеричные взвизги, супруга, - Благодаря тем "мазилкам", которые ты от своей тупой невежественной щедрости, раздал слугам. Идиот!!!
– всё-таки срывается на крик Лексус.
– Алхимия говоришь? Чепуха?
– повторяет она пристально глядя мне в глаза, а затем разворачивается и молча уходит.
Заседание я отменил, пошёл на жилую половину. Вечер провёл с детьми. Алекс со старшей сестрой уехал на вечер в Петергоф, зато Муха и Миха были на месте. В общей гостиной, правда каждая валялась на отдельной софе. Прильнув к своим планшетам, что-то внимательно изучали.