Частная практика. Начало
Шрифт:
– А, что?
– осторожно спросила девочка, - "Скорая помощь" как-то отличается от других автомобилей?
– Конечно! Это же "Скорая помощь"! Что тут непонятного? И вообще...Кто тебе разрешал летать?
– Эм...а что, нельзя?
– Конечно нет! Человек сам летать не может, даже будь он магом воздуха! Потому что не может и всё!
– Но я же как-то полетела?
– Оленька озадаченно потёрла лоб.
– Вот именно! Как-то! Я ещё у твоего преподавателя физики поинтересуюсь, как это он поставил тебе зачёт за полгода? Куда
– взгляд завуча снова затуманился.
– Э-э, Антонина Ивановна, можно я пойду?
– робко спросила девочка.
– Да-да, иди Ванская.
Оленька повернулась и осторожно ступая направилась в сторону дверей.
– Ванская, - послышалось у неё за спиной, - Ванская? Ванская! А ну-ка подойди ко мне!
– девчонка цыкнула и повернула обратно.
– Слушаю вас, Антонина Ивановна.
– Завтра же с родителями к директору!
– За...за что?
– За убийство Исаака Ньютона и Альберта Эйнштейна!
"Деда, по-моему тётку так вштырило, что у неё крыша потекла" - подумала Оленька.
"А чего ты хотела?" - отозвался дед, - " У неё в голове сейчас полный бардак и неразбериха. Когнитивный диссонанс, разрыв шаблонов и ломка стереотипов. Её пожалеть нужно."
"Пусть её Афоня жалеет. Вон он кстати бежит."
Действительно, со ступенек школьного крыльца, торопясь спускалася учитель математики школы "воздушников", неся в руках женское пальто.
Оленька тем временем, бочком-бочком отодвинулась от завуча и стрелой припустилась к таким близким, но никак не досягаемым школьным дверям. Под смех и улюлюкание, наблюдавших эту картину курильщиков, дышальщиков и в тёмных углах выпивальщиков в этот короткий перерыв между праздничными отделениями.
Взбегая по ступенькам каменного школьного крыльца, придерживая подол бального платья девчонка споткнулась и упала бы расквасив нос, если бы не сильные руки, которые её поддержали и утвердили на обеих ногах. Подняв голову, Оленька уткнулась взглядом в с детства ненавидимую кривую ухмылку Витьки Барсукова.
– А тебе чё здесь надо?
– буркнула она отодвигаясь и рассматривая своего давнего врага.
– Простите барышня. Мы знакомы?
– Витька её не узнал.
"Хорош собака!" - подумала девчонка, - "Вытянулся. В плечах если и не косая сажень, то близко к этому. Да и какие его годы. Возмужал. Да и форма "огневика" ему идёт. Тёмно бордовая. Сколько ему? Шестнадцать?"
– Что? Не признал?
– Честно говоря...нет, - смутился Витька.
– Ой, глядите - покраснел! Как рыську мою в овраг кидать, так небось не смущался!
– Олька?
– недоверчиво спросил парень.
– Ольга Викентьевна!
– Оль. Олька! Ты ли это подруга?
– Это когда я тебе подругой стала?
– Да не придирайся ты к словам. Олька! Сколько зим, сколько лет! А как похорошела! Не даром - фотомодель. Я же твоими портретами любуюсь! А в "Гризли"? Это вааще улёт!
– Выписываешь мужские журналы?
– усмехнулась девчонка.
– Папенька выписывает.
– А ты, подглядываешь.
– Не-а, - несогласился Витька. Папенька для меня его выписывает, - Не веришь?
– заметил он скепсис на лице Оленьки, - Спроси у своей подруги Катьки. Она где-то тут крутится.
– Катьки?
– переспросила девочка, - Катька Гордеева тоже здесь?
– А где ж ей ещё быть? Это школа "земли" - забыла?
– Обязательно её найду. Но какая связь между подпиской твоего отца на журнал "Гризли" и Катькой?
– Как какая? Ты, что газет не читаешь? Интернетом не пользуешься?
– Пользуюсь конечно. Но для своих, сугубо научных интересов, - ответила Оленька.
– Научных?
– скорчил такую знакомую мину Витька, - Синий чулок, что ли?
– Сам дурак, - отмахнулась Оленька, - А газет я точно не читаю. Так, что там у вас за новости?
– Мы с Катькой помолвлены. На прошлой неделе состоялась церемония. Прямо во дворце генерал-губернатора, - как-то очень спокойно констатировал парень.
– Вы? С Катькой? Не смеши мои интрегалы, - рассмеялась девчонка."Интегралы", автоматом поправил дед, - Вы же с ней как кошка с собакой цапались, на моей памяти!
– Не забывай, мне тогда было восемь, Катьке семь, а тебе так вообще шесть! Мелюзга безголовая!
– Ну да. Ну да. А Катька, что? Она не была против? Она помнится тебя и на дух не переносила.
– Мы с ней можно сказать с детства вместе. Ещё в садике, по рассказам наших родителей, на один горшок ходили.
– Фи, какие подробности, - скривилась девочка, - Однако ваша крепкая дружба не помешала тебе в лагере тыкать мне в задницу иголкой!
– Фи, какие подробности, - повторил за Оленькой Витька, тоже скривившись, - Говорю же мал был. С мозгами не дружил.
– А теперь значит, дружишь, - усмешка полная сарказма искривила губки девочки.
– Во всяком случае пытаюсь, - честно сознался Витька, - Мы же не только на горшке дружили. Мы с детства были обручены. По обоюдному соглашению наших родителей.
– Ну, дела-а-а, - удивлённо протянула Оленька.
– Да ничего удивительного. Банальная регистрация отношений между мужчиной и женщиной, - пожал плечами Витька и добавил, - Предварительная регистрация...
– А полная когда?
– Когда я достигну совершеннолетия. В следующем году.
– Ну, ладно. Я всё конечно могу понять, сговор родителей, совместное освоение горшка, дружба, привязанность, ну а как же чувства?
– склонила голову набок девчонка, рассматривая своего визави.
– А, что чувства, - не понял Витька, - Чувства придут позже. Так во всяком случае маменька утверждает. Говорит, что когда с детства девочку и мальчика обручают, то магические потоки потенциальных мужа и жены с годами входят в резонанс и к совершеннолетию, а значит к дате свадьбы ни он ни она не испытывают симпатии к кому-либо постороннему, кроме как к своему наречённому ну или наречённой. Как-то так. Короче не спрашивай! Я сам ни черта не понимаю!